Так или иначе, зарабатывал на жизнь он другим – ювелирным делом. Мастерил украшениям и амулеты. Частенько отнюдь непростые.

Выдохнув дым, Антал докурил и выбросил папиросу. И собирался уже было вернуться в Чайный Дом, чтобы заказать последнюю чашку на сегодня, как вдруг ощутил на себе пристальный, леденящий душу взгляд. Медленно обернувшись, он увидел прячущегося за ближайшим деревом маленького мальчика. Тот был красиво разодет: богато украшенный белый костюмчик испещрён драгоценными камнями, среди которых и бриллианты, и алмазы, и рубины, а на рукавах – рюши, обшитые маленькими жемчужинами. Русые кудрявые волосы собраны атласным бантом. Очевидно, ребёнок этот принадлежал к какому-то знатному роду и имел благородное происхождение. Так подумал бы любой, окинув его беглым взглядом. Но Антал понял сразу – это не настоящий мальчик. Смотрел ребёнок совершенно нечеловеческими, неживыми глазами. Они, больше похожие на большие белые бусины, совершенно не моргали и не имели зрачка. То был не человек. Это гонец из дворца семьи Дезрозье.

– Господин Бонхомме, – мелодично, но совершенно безэмоционально произнёс он, почтенно поклонившись. – У меня для вас послание.

– Какое такое послание для меня может быть из Дворца Дезрозье? – фыркнул Антал, скривившись. – Что за честь оказана самим правителем такому, как я?

– Мне было велено доставить вам письмо, господин Бонхомме.

Никаких подробностей гонец сообщать не собирался и только повторял одно и то же.

– Послание для вас. Примите, прошу.

И тогда Антал неуверенно протянул руку. Мальчик зашагал в его сторону на негнущихся ногах. Походка его была неестественная, как у заводной куклы. Двигался он достаточно резко, но шустро, ни на миг не смыкая широко распахнутых глаз-бусин. Таких гонцов невозможно сыскать во всём королевстве, и этот являлся единственным в своём роде и принадлежал Дворцу Дезрозье. Антал только слышал о нём, но никогда воочию не видел. И, честно говоря, был бы рад воздержаться от знакомства с ним. Вид мальчика вызывал мурашки. Было в нём что-то противоестественное и ненормальное.

Гонец подошёл ближе, резко остановился и протянул конверт с печатью правящей семьи. Антал неторопливо разорвал его длинными ногтями и принялся читать письмо, старательно написанное красивым, каллиграфическим почерком:

«Уважаемый господин Бонхомме,

прошу вас оказать честь и явиться во Дворец Дезрозье на встречу с правящей семьёй. Мы гарантируем вам безопасность и желаем лишь одного – перемирия. У нас есть к вам предложение, и мы очень надеемся на ваше согласие.

Нерон Дезрозье.»

Антал несколько раз перечитал короткое и лаконичное письмо, и с каждой секундой выражение его лица всё больше менялось от искреннего непонимания до презрения. Сморщившись, он смял бумагу и произнёс, чуть ли ни выплюнув ядовитые слова:

– Хватило же наглости! Всё ли в порядке с головой у правящей семьи?! С каких пор они смеют думать, будто могут просить меня о чём-либо?

Стоящий рядом не моргающий гонец вдруг протянул маленькую ладонь и сказал:

– Мне было велено доставить вам письмо и отвести во дворец. Прошу вашу руку, господин Бонхомме.

Антал был готов пнуть мерзкое подобие человека, чтобы тот отлетел куда подальше, но сдержался. Его возмущению не было предела. Получается, то был выбор без выбора? Дезрозье просят о встрече и ждут согласия, раз гонец готов прямо сейчас отвести его к ним. Как и всегда, они не приемлют отказа.

Антал отмахнулся от мальчика и рявкнул:

– А ну пошёл отсюда! И не подходи ко мне больше. И передай своим хозяевам, чтобы шли…

– Господин Бонхомме, я должен сопроводить вас во дворец, – настойчиво вторил гонец, протягивая детскую ладонь. – Прошу, пойдёмте со мной.