Его я написала еще вечером, так что сейчас нужно было лишь добавить два новых пункта: «шторы» и «свиные ребрышки».

Вырвала листочек и сложила его пополам. Встала. И вдруг поняла. Я так не могу. Сердце не на месте. 

Все это время что-то непонятное, неосознанное мучило меня. Что-то не то. Что-то не так. Нет, это не ромбики. Это другое. Как будто на полочке в серванте между красивых богемских бокалов случайно затесался граненый стакан. Ой, да глупости. Просто я перенервничала вчера и до сих пор не отошла от потрясения. 

Тряхнув головой, отгоняя ненужные мысли, я накинула плащ и, слегка подкрасив губы, уже собралась выходить, когда какое-то шестое чувство заставило меня остановиться, скинуть верхнюю одежду и пойти вглубь квартиры. 

Уверяя себя, что ничего такого, мне просто нужно проверить, все ли на своих местах, на случай, если Витя вернется, я обошла квартиру, старательно подмечая каждую мелочь. Да нет, все идеально, как и должно быть у такой хорошей хозяйки как я. Хоть сейчас зови в гости президента, стыдно не будет. 

Оставалось осмотреть только Витин кабинет. Тут тоже все идеально. Все разбросанные Русланом бумаги лежали в ровной стопке, ведь я умею наводить порядок даже за две минуты. 

Решив, что это просто чрезмерная мнительность, я развернулась, чтобы наконец уйти, когда вдруг поняла. 

Я поняла, почему, почему мне так неспокойно. На столе рядом с аккуратной стопкой бумаг лежал Витин паспорт. Загранпаспорт. И это я его туда положила.

Точно. Сегодня, судорожно складывая бумаги, я заметила, как он валялся на полу, почти слившись с ковром. Красное на темно-красном. Почти незаметно. Но не для меня.

Мысленно вернувшись на пару часов назад, я с болью осознала, что Витя не заходил в кабинет, значит, паспорт точно там был со вчерашнего дня.

А ведь я даже не задумалась о том, что и он здесь, когда пыталась устранить весь этот кавардак. Вот только, похоже, подсознание за паспорт все-таки уцепилось. 

Спокойно! Это просто недоразумение. Может, это вообще российский, а я просто запуталась в них? 

Дрожащими пальцами я подняла бордовую книжечку и открыла. И вот тут нервы сдали, и я начала судорожно ее листать. 

Там было столько печатей, что я совершенно не понимала: кто, откуда и куда. Но постепенно чернильные штампы начинали «расшифровываться». Я с ужасом поняла, что последний раз Витя покидал Россию три месяца назад. Но ведь он каждую неделю летает на пару дней! Он директор фирмы и лично должен подписывать контракт с поставщиками. Поставщики вина не живут в Воронеже! 

К жизни меня вернул настырный звонок телефона. Оказалось, водитель уже ждет меня внизу. Сколько же я так простояла посреди кабинета? 

Так! Не время ни паниковать, ни грустить. У меня же шторы и свиные ребрышки! Да, нужно было сосредоточиться на главном. 

Все еще слабо соображая, кто я и где, я накинула плащ, подхватила сумку, скользнула в черные лодочки и вышла из квартиры. 

- Добрый день, Вячеслав, - вежливо поздоровалась, садясь в автомобиль.

- Добрый Дарья Михайловна! Что-то сегодня я Вас заждался.

- Прошу прощения! Кстати, хотела сказать спасибо, что Вы встретили утром Виктора Викторовича в аэропорту! В такую-то рань!

Господи, зачем я его поблагодарила? Я же никогда так не делаю!

- Я? Эммм… в аэропорту? Сегодня? Ааа, ну да… - казалось, Вячеслав немного растерян. - Нет! Сегодня Виктор Викторович приехал на такси. Я… я это, ну это.. к зубному ходил.

Стоило услышать это, как я задрожала всем телом, хотя в машине было очень даже тепло, даже жарко. 

Спокойно, Даша, вернись в реальность. Вспомни, что говорила бабушка.