Что не давало ему уснуть, так это воспоминания о странности событий, которые произошли с ним в Анахайме несколько часов назад. Порывы ветра. Непонятно откуда взявшаяся музыка флейты. Разлетающиеся на мелкие осколки окна, взрывающиеся покрышки, отказывающие тормоза, вышедшее из строя рулевое управление…

Кто входил в ту квартиру вслед за синим светом? «Кто» – правильное слово… или следовало формулировать вопрос иначе: что там его искало?

Во время броска из Анахайма в Лагуна-Бич у него не было возможности проанализировать эти необъяснимые инциденты, но теперь он не мог думать о чем-то другом. Чувствовал, что выжил, столкнувшись со сверхъестественным. Хуже того, понимал, что амнезия вызвана сильнейшим желанием что-то забыть.

Но спустя короткое время даже воспоминания об этих сверхъестественных событиях не смогли удержать его ото сна. И когда он уже засыпал, в голове мелькнул обрывок фразы, те самые три слова, с которыми он и очнулся в темном проулке: «Светляки на ветру…»

Бобби и Джулия дали показания полиции, договорились о транспортировке своих автомобилей, побеседовали с тремя высокопоставленными чиновниками «Декодайн» и попали домой уже на заре. И только потому, что их подвезли на патрульной машине. Бобби обрадовался, вновь увидев их дом.

Они жили в восточной части города, в доме на три спальни, построенном в псевдоиспанском стиле. Дом они купили новый, двумя годами раньше, главным образом из-за высокого инвестиционного потенциала этого района. Даже ночью чувствовалось, что все тут юное и молодое. Кусты не набрали полную силу, ни одно из деревьев не успело подняться выше сливных желобов на крышах домов.

Бобби отпер дверь. Джулия вошла, он последовал за ней. Звук их шагов по паркетному полу прихожей эхом отдавался от стен совершенно пустой гостиной – прямого доказательства того, что они не собирались задерживаться в этом доме. Чтобы скопить денег на реализацию Мечты, они не обставляли не только гостиную, но и столовую и две спальни. Застелили пол дешевым ковром, повесили на окна дешевые занавески. И больше не потратили ни цента. Дом был всего лишь дорожной станцией на пути к Мечте, вот они и не видели смысла в том, чтобы тратить деньги на внутреннее убранство.

Мечта. Именно так они о ней думали – с большой буквы «М». Сводили свои расходы к минимуму, чтобы рос фонд Мечты. Особо не тратились на одежду и поездки в отпуск, не покупали дорогие автомобили. Упорным трудом и железной решимостью они превращали частное детективное агентство «Дакота-и-Дакота» в известную и процветающую компанию, которую могли бы продать за большие деньги, а потому вкладывали в дело немалую часть своих заработков, чтобы агентство росло и росло. И тоже ради Мечты.

Дальнюю часть дома, кухню, маленькую гостиную и пятачок для завтрака, который их разделял, они обставили. Потому что жили здесь и в большой спальне наверху.

Пол на кухне выложили испанской плиткой, которая гармонировала с бежевыми столиками и полками из темного дуба. На декоративные аксессуары деньги не тратились, уют создавался другими средствами, ясно дающими понять, что кухня используется по прямому назначению: сетка с десятком луковиц, медные сковородки, кастрюли, бутылочки со специями, три зеленых помидора, дозревающие на подоконнике.

Джулия привалилась к столику, словно ноги ее больше не держали и требовалась поддержка.

– Хочешь выпить? – спросил Бобби.

– Спиртное на заре?

– Я думал про молоко или сок.

– Нет, благодарю.

– Поешь?

Она покачала головой:

– Просто хочу рухнуть в постель. Валюсь с ног.

Он обнял ее, прижал к груди, зарылся лицом в пышные волосы. Руки Джулии обхватили его.