— Нет, я не буду слушаться. Я не пойду за Берта…

— Светлые боги! — раздаётся возглас мамы. — Карин, немедленно прекрати! Это невыносимо. Ты хочешь свести нас с папой с ума?

Мама поднимается по лестнице и входит в комнату. Забавно смотрится, как она открывает не видимую мне дверь.

Мама…

Сердце отзывается теплом и одновременно горькой досадой.

— Мама, ну почему?! — прерываюсь я-маленькая. — Мне нужно петь, чтобы стать певицей! Я буду давать концерты, собирать залы. Однажды я обязательно выступлю на конкурсе талантов Эльфийского королевского Двора и выступлю в Гранд-холле!

Я морщусь, и меня пробивает на смешок — так наивно…

Конечно же, ничего подобного никогда не случится.

Услышать, что отвечает мама, я не успеваю, но я и так помню, она скажет, что я бездарна.

Окружающее пространство стремительно выцветает, и я оказываюсь в кромешной серости, липкой как паутина. Но я не одна, передо мной стоит Азири:

— Моё условие очень простое, Карин. Я исполню твоё желание вернуться, а ты обязуешься исполнить свою заветную мечту. Ты должна петь, собрать зал, участвовать в конкурсе и выступить в Гранд-холле. Ты согласна?

5. Глава 5

— Бред.

— Выступить в Гранд-холле бред? — удивляется она. — Ты же хочешь. Ты сегодняшняя, спустя почти десять или сколько лет, до сих пор отчаянно хочешь на сцену. Я же чувствую.

От мысли, что я выйду перед людьми и дам часовой или — с ума сойти — трёхчасовой сольный концерт, сердце бьётся чаще. Моя наивная мечта родом из юности поразительным образом зажигает меня даже здесь, в тисках унылой серости. Пелена, словно обжёгшись, отступает.

Но, услышав себя со стороны, я отчётливо понимаю, что родители правы. Как можно быть певицей, если не попадаешь в ритм, не различаешь ноты? В конце концов, если ты вообще не поёшь, а только невпопад тянешь гласные, отчего исполнение превращается в надрывный рёв, грозящий оглушить слушателей в буквальном смысле?

В самом начале родители предприняли попытку нанять мне учителя, но ни один из педагогов не продержался дольше пары уроков, они все как один пасовали перед моей, как теперь выяснилось, кромешной бездарностью.

Я просила найти мне преподавателя из Королевской оперы, а оказалось, что мне действительно следовало молчать…

Только я не про то.

— Бред, что ты исполняешь моё желание, — отвечаю я, хотя не верю, что Азири действительно не поняла, — а в качестве платы я исполняю свою же мечту. В чём твоя выгода? Я бы поверила в бескорыстие богини из храма, но не в бескорыстие богини из “Бюро”. И что ты говорила про души, выжатые досуха, твоими конкурентами?

Азири закатывает глаза:

— Что тебе не ясно, Карин? Ответ очевиден. Что ты чувствуешь при мысли, что твоя мечта исполнится? Вот представь, что ты выходишь на сцену и зрители поднимаются со своих мест, они рукоплещут тебе. И даже вечно пустующая королевская ложа переполнена членами правящей семьи.

— Я не верю.

— Представь, — настаивает она.

— Я… в восторге?

— Мои конкуренты, “Система”, сделали ставку на магию. Ты ведь брала уроки? Нельзя использовать природную силу, её обязательно нужно пропустить через себя.

— Почему же? Накопители…

— Нет, я не про конечную подпитку, а про сами чары. Как делают любой артефакт? Маг создаёт энергетическую структуру “живой” силой, той самой силой, а уже потом, создав структуру, может использоваться простой “нефильтрованный” накопитель.

— Поняла.

В теории я разбираюсь…

Девушкам достаточно самых азов, потому что иначе будет трудно найти мужа. Какой мужчина согласится, что его жена превосходит его в возможностях? Какой мужчина согласится быть слабее жены? Именно так говорила мама, и я с ней соглашалась, хотя сама идея соревнования с мужем мне казалась чуждой.