В августе 2006 г. Деби выразил недовольство относительно того, что Чад получает, как он выразился, лишь «крохи» от иностранных компаний, возглавляющих данную отрасль. Он потребовал увеличить до 60 % долю от добычи нефти, причитающуюся его стране. Кроме того, Деби заявил, что Chevron и Petronas отказались заплатить его правительству 486,2 млн долл. налогов, которые он наложил на них.
Все эти диктаторские замашки укрепили его политические позиции внутри страны. Однако, по мнению опытных иностранных наблюдателей, Деби ставил под угрозу свои отношения как раз с теми организациями, в которых он нуждался для продолжения собственной нефтяной игры.
В конце 2008 г. в Чаде все еще господствовал диктаторский режим, но свержение Деби остается лишь делом времени. Само государство называет себя демократией, однако с тех пор, как в 1960 г. Чад получил независимость от Франции, правительство страны еще ни разу не сменилось без применения насилия.
В отличие от Сан-Томе и Принсипи, Чад научился использовать вновь открытые нефтяные месторождения в качестве рычагов давления на международные организации. Маневры и манипуляции Чада с нефтью стали ярким показателем того, что, желая завоевать звание основного игрока на нефтяной арене, даже такие небольшие нефтяные страны, как Чад, могут достаточно успешно играть в нефтяные игры.
Несмотря на политические проблемы и перерывы в добыче, к началу 90-х гг. ХХ в. поставки африканской нефти начали сказываться на мировом нефтяном рынке. Прогнозы объемов добычи в африканских странах были оптимистичны: согласно ранним прогнозам к 2015 г. доля африканской нефти на нефтяном рынке США должна увеличиться с 15 до 25 %. Если таковые предположения окажутся верными, то к данному моменту Африка сменит Ближний Восток в качестве главного зарубежного источника нефти для США. И дело определенно к тому идет.
В 2001 г. импорт США нефти со Среднего Востока превосходил импорт нефти из Африки всего лишь на 10 % или на 1,3 млн баррелей в день. Два крупнейших региона нефтедобычи ныне оказались более или менее эквивалентны. Поставки нефти из Африки и стран Среднего Востока составляли по 22 % американского импорта сырой нефти, но уже в течение нескольких последующих лет это равновесие начнет меняться…
Глава 4
Китайский фактор. Вторжение на черный континент
В 1982 г. темпы роста китайской экономики составляли 9 % в год, в 1993 г. – 13 %, в 2006 г. – 11,3 %. Столкнувшись с такими темпами роста, лидеры Китая оказались в затруднительном положении. Для того чтобы гарантировать сохранение поддержки гражданами существующей политической системы, лидерам надо было предложить, по меньшей мере, возможность жизни по стандартам среднего класса. Но, оценив способы обеспечения энергетических потребностей этой стратегии, китайские руководители оказались в положении, когда ситуация изменяется буквально у них на глазах.
Эксперты предсказывали, что к 2045 г. 45 % потребностей Китая в нефти будет обеспечиваться за счет импорта. Исчезли всякие сомнения: если Китаю надо справляться с планами роста своей экономики и стать чистым импортером нефти, решающее значение в этих планах будет принадлежать Африке.
В течение большей части ХХ и в начале XXI в. многие американцы думали о китайцах, как об опасном и отсталом народе. Полагали, что китайцы, с их враждебностью и ядерным потенциалом, могут быть угрозой Западу, ибо их ценности не имеют отношения к американским ценностям.
Любопытно, что у китайцев были подобные стереотипные представления о Западе: они называли иностранцев «варварами» и избегали культурных или торговых отношений с ними, опасаясь, что в результате произойдет разложение их собственной идеологии.