— А…что…в смысле… — растерялась я, мгновенно утратив способность связно выражаться.

— Ну проверить надо бы,  — серьезно сказал он, затушил сигарету и повернулся к мне. Прохладные пальцы приподняли мой подбородок, и его лицо оказалось вдруг так близко к моему, что сердце сначала застыло испуганным зверьком, а потом заколотилось, словно пытаясь пробить грудную клетку и выскочить наружу.

Его губы, пахнущие сигаретным дымом, мягко коснулись моих, и горячий наглый язык на мгновение скользнул в мой рот. А потом Кирилл отстранился и с усмешкой на меня посмотрел.

— Врешь, Мышонок, не целовалась ты еще ни разу.

Я стояла столбом и не могла выговорить ни единого слова. Только чувствовала, как печет нежную кожу губ, которых он только что касался. Царев меня поцеловал? Просто так – ради шутки? Да уж, не таким я представляла себе свой первый поцелуй. С тем человеком, но не так. Совсем не так.

— Ну вот теперь…целовалась, — пробормотала я.

— Это не считается, — хмыкнул Кирилл. — Просто маленькая проверка. Suck it and see, да?

Это была, видимо, какая-то незнакомая мне идиома, потому что дословный перевод фразы «пососи и увидишь» показался мне чрезвычайно пошлым.

— Чего? — тупо переспросила я.

Кир рассмеялся.

— Что, отличницам незнакомы разговорные английские выражения? – поддразнил он меня. — Ну а это ты хотя бы знаешь? The proof of the pudding. (дословно: доказательство в пудинге)

— Ох, да, это знаю, — облегченно выдохнула я, чувствуя себя, как на экзамене. — «Не попробуешь – не узнаешь».

— Ну вот. Suck it and see – это то же самое, только не так скучно, — ухмыльнулся Царев. — Двойка тебе по разговорному инглишу, Мышонок!

И, сверкнув своей самоуверенной улыбкой, ушел, оставив меня на балконе. Совершенно растерянную и потерянную.

Вот и что это было, а? Пришел, поговорил, поцеловал, посмеялся и ушел.

Я еще какое-то время постояла на балконе, пока не замерзла окончательно, и решила вернуться к остальным. Хотя я и не пила сегодня, но в голове шумело так, будто опустошала бутылки наравне со всеми: все казалось нереальным, ненастоящим, словно во сне.

Я сбросила куртку, вошла в зал и…пожалела, что не осталась на балконе, потому что вечеринка уже явно прошла точку невозврата.  Об этом свидетельствовал тот факт, что Соня забралась на стол и устроила там стриптиз. Между полами рубашки, которую она медленно расстегивала, уже виднелся розовый лифчик, а мне почему-то стало так стыдно и неловко, будто я сама крутилась тут перед всеми в полуголом виде.

Я поискала взглядом Кира и не сразу его нашла в этой полутьме: он стоял в углу и, не обращая внимания на Сонины прелести, о чем-то разговаривал со Стасом. У обоих в руках были полные стаканы, а под столиком добавилось еще несколько пустых бутылок. Лена дремала в кресле, Милана целовалась с Рустамом, нисколько не стесняясь остальных, а Маринка на диване обжималась с Лешей, который при этом явно поглядывал в сторону импровизированного стриптиза.

Тем временем Соня осталась в одном бюстгальтере и юбке, покрутилась, красиво выгибая спину, под восторженный свист и аплодисменты, а потом спрыгнула со стола и натянула рубашку.

— Представление окончено! – громко объявила она. — Теперь пусть мальчики раздеваются.

— Я костлявый, — хмыкнул Леха. — Вот поверьте: выше пояса у меня вообще не на что смотреть.

— А ниже? – заинтересовалась Соня.

— А это уже контент восемнадцать плюс, — похабно подмигнул он, — только для избранных!

И снова приобнял Маринку.

— Хочешь, я разденусь? — вызвался накачанный Денис, который был совсем не против посветить честно заработанными бицепсами, и, будто невзначай, притерся к Соне. Похоже, что она своим стриптизом заинтересовала его куда больше, чем Верка, которую он выбрал себе изначально. Не утруждая себя красивыми движениями под музыку, он тупо стянул футболку и дал себя пощупать восторженно ахающим Соне и Вере. Ахали они одна другой громче, а сами при этом стреляли друг в дружку злыми взглядами. Борьба за ресурсы…Как в каменном веке.