Я время от времени приподнимала взгляд от строчек меню в надежде, что Радов переключил внимание на собеседника, и каждый раз оказывалось, что ошибалась.

На пространный рассказ мэра о том, какое я незаменимое подспорье, его собеседник, терпеливо выслушав, протянул.

— Знаете, Сергей Николаевич, теперь я даже начинаю слегка опасаться.

— Опасаться? — искренне удивился Карташов. — И чего же?

— Кто знает, вдруг вы решите посоветоваться с вашим ценным сотрудником по поводу проекта, а он ей не понравится. И всё, пропали наши договорённости.

В голосе Радова сквозило столько неприкрытой иронии, что Карташов рассмеялся, приняв слова собеседника за безобидную шутку.

Я оторвала глаза от меню, встретилась с пристальным взглядом незваного гостя:

— Говорят, масштаб личности определяется величиной проблемы, способной вывести её из себя. Неужели вы спасуете перед секретаршей?

Карие глаза хищно прищурились. И этот прищур не давал усомниться — в словах Радова ничего безобидного не было.

Что его так задевало во всей этой ситуации, для меня оставалось загадкой, но разгадывать её я не собиралась. Много чести.

— Значит, секретарша готова взять на себя ответственность за появление у меня проблем?

Я не сводила с него глаз, как никогда мечтая о способности испепелять взглядом.

— Я человек слова. И от ответственности никогда не бежала.

Тяжёлая нижняя челюсть заметно напряглась. Но он усмехнулся, слегка обнажив идеально ровные зубы.

И едва заметно кивнул.

Вызов принят.

Значит, война.

17. Глава 17

Он и сам не до конца понял, за каким чёртом направился к их столику.

Артуру объяснил, чтобы, мол, поздороваться. Вроде как очевидная причина.

Вроде как.

В смысле, ну а зачем бы ещё? Он ведь всё-таки их заметил. Странно было бы делать вид, что не признал. Ну а не заметить такую странную парочку было в принципе невозможно.

Облокотившись на стол, Макс наблюдал, как они занимают свои места за столиком — прилизанный и будто робеющий Карташов и его спутница.

Они совсем не смотрелись вместе. От слова «вообще».

Может, и неудивительно, что она на него клюнула. Он же мэр, типа, статус, все дела… Но как такой мужчина мог её привлечь? Что он мог ей дать? Неужели настолько хорош в постели?

И Макс почти ухмыльнулся своим словам, когда осознание этого простого факта догнало его, заставило внутренне покривиться и заёрзать на месте.

Думать об этом вмиг расхотелось, но и не думать не мог.

Идиотизм какой-то.

Который откровенно померк перед тем, что разыгралось после того, как он нанёс визит вежливости их столу.

Карташов полностью оправдывал первое впечатление, которое производил. Пока между Максом и его секретаршей разыгрывалась настоящая вербальная баталия, он будто ничего не соображал, хоть и слушал их с живым интересом.

Как он вообще городом-то управляет?..

И когда Макс позволил себе выпад в её сторону, а она с не меньше агрессией парировала, он вдруг на секунду всерьёз задумался, а не крутила ли Стешина этим Карташовым?

Вот он повёлся на эту огненную гриву и зелёные глаза — тут никто не осудит. Понять можно. А она его хозяйство в кулачок-то и сцапала. Шаг влево, шаг вправо — останется без самого дорогого.

Но чем дальше в своей воинственности заходил их диалог, тем отчётливее он понимал — нет в ней ничего интриганского. Стешина билась открыто и яростно, будто выплёскивала всю накопившуюся за долгие годы боль.

И он только сейчас осознал, какими, должно быть, обидными были для неё все его шутки и выходки…

Чёрт, но он ведь попытался перед ней извиниться. И что в ответ получил?

— Значит, секретарша готова взять на себя ответственность за появление у меня проблем?