Он увлек меня этой игрой. Чем менее напряженным становилось мое тело, тем больше мне это нравилось. «Это шикарно, дорогая. Превосходно! Посмотри на меня сверху! Теперь снизу! Давай еще, детка!» Я плавно двигала бедрами, проводила рукой по волосам и выгибалась, как кошка перед объективом его камеры, глядя ему прямо в глаза. Я сменила образ, распахнула рубашку, расстегнула джинсы. Мои позы стали более раскованными, потому что я начала немного понимать правила этой игры. Я полностью забыла о Себе и провела отличное время с Гиладом. Все было в новинку, смешно и сексуально, но при этом лишено и намека на секс, недопонимание, страх показаться странной или излишне взволнованной…

Себ поздравил меня с фотосессией. «Ты великолепно справилась, только в следующий раз нижнее белье должно быть телесного цвета. Это одна из основ профессии. Белья никогда не должно быть видно, даже через прозрачную одежду»… Конечно, таких тонкостей я знать не могла. Зато могла бы подумать о том, чтобы с утра надеть на себя чуть более презентабельное белье. Волна стыда захлестнула меня в ту же секунду, когда я сняла свои джинсы и поняла, что из всего своего арсенала трусов я умудрилась выбрать самые невзрачные!

Перед моим уходом Гилад снова обхватил меня и крепко расцеловал в обе щеки. Я призвала на помощь все свои познания в английском языке, чтобы поблагодарить его за доброе и деликатное отношение ко мне. «Удачи, Виктуар, – ответил он. – И спасибо за эти прекрасные моменты».

После удачно проведенной фотосессии время, казалось, побежало еще быстрей. У меня не было ни одной свободной минуты, чтобы повидаться с Софи и поведать ей обо всех моих приключениях в качестве будущей мировой музы, а затем выслушать ее рассказы и переживания в качестве будущей студентки факультета журналистики или чтобы выбраться куда-нибудь вечером с двоюродным братом Томом… Меня ждала Неделя моды в Нью-Йорке в начале сентября, затем еще одна Неделя моды в Милане в конце того же месяца и третья – уже в Париже, в первых числах октября. Если я поняла все правильно, в каждом из городов мне было необходимо принять участие в как можно большем количестве кастингов в течение первых семи дней и надеяться на то, что меня отберут на показы в течение второй недели. Если мне повезет и на меня обратят внимание, то после Недели моды меня могут пригласить на фотосессии для различных журналов, составления каталогов ведущих брендов и даже – наивысшее счастье – проведения для них рекламных кампаний. Это было конечной целью: быть избранной для кампании, стать лицом бренда и заработать на этом состояние.

Пока же в ожидании славы и запланированного на 11 августа отлета в Штаты вместе со всей моей семьей мне было нужно договориться о нескольких уроках ходьбы, встретиться с папиным адвокатом, чтобы просмотреть контракт с Elite, подписать его, получить свое портфолио и композитки, а затем познакомиться с людьми из агентства Silent, которые будут представлять мои интересы в Нью-Йорке. Все это нужно было успеть до отъезда в Марсель, где вместе с моими дедушкой и бабушкой мы проводили последнюю неделю июля и первую неделю августа в прекрасном доме с бассейном, принадлежащем друзьям моих родителей.

Я также планировала с Алексом провести три дня в Лондоне из-за встречи, на организацию которой я потратила несколько недель и которую теперь никак не могла себя заставить отменить, хотя в ней больше не было особого смысла. Я всегда мечтала стать актрисой и знала, что когда-нибудь эта мечта осуществится. Я вбила себе в голову, что мне надо обязательно встретиться с агентом Роберта Паттисона, который на тот момент был моим самым любимым актером. Его агентом была некая Кейт Стеддон, чьи контакты я нашла в Интернете. Я отчаянно хотела поговорить с этой женщиной о моих шансах на актерскую карьеру в Англии. Каждый день в течение месяца я брала буквально штурмом ее офис, пока они не сдались перед неизбежностью: самым легким способом отделаться от этой французской девчонки было согласиться на встречу с ней, пусть даже всего на пятнадцать минут.