Больше всего Дарика удивляли две вещи. Первая. Он перестал относиться к окружающему миру как к бреду сумасшедшего. И начал воспринимать его как вполне себе реальность. Да немного бредовую, но у всего есть свои недостатки. В целом то все нормально. Вторая же заключалась в том, что светлый образ черноволосой и кудрявой, кареглазой красавицы – Наташки из «А» класса, стал, как-то бледнеть, выцветать, да и вовсе растворяться. И за ним, все отчетливей стали просматриваться светлая коса и серые глаза, совсем другой представительницы прекрасной половины человечества. А ведь сколько сил и слов было потрачено им, в свое время, на утверждение в сознании окружающих, а прежде всего в своем собственном, того факта, что он однолюб. Да он однолюб! Но, похоже, нет, точно, совсем не в Наташку.

Ближе к обеду Лада извинившись, умотала к брату, оставив Дарика на дороге в гордом одиночестве. Их спины маячили метрах в двухстах впереди, но без Лады идти стало как-то не интересно, к тому же сразу, буквально рывком, навалился вес рюкзака. Солнышко уже не ласково грело, а полило, да и вообще! Неожиданно слева раздалось покашливание, а вслед за ним и чуть дребезжащий голос:

– Здрав будь, добрый молодец! Куда путь держишь?

Дарик, не так давно оборачивавшийся и видевший лишь пустую дорогу, невольно опешил. Рядом с ним по дороге шагал сухонький, благообразный старичок, ростом едва ли парню по плечо, в громадной, несуразной и к тому же не просто видавшей виды, а откровенно драной, соломенной шляпе. Шляпа ни разу не гармонировала с остальной одеждой старичка. И штаны, и белая рубаха выглядели как новые, красные сапожки казалось, были только-только почищены, без единой пылинки. Длинная седая борода и усы тщательно расчесаны. И вдруг эта шляпа.

– Ээээ… Здравствуйте, дедушка! Я-то, я туда, путь, того, держу – промямлил парень.

– Ну, что туда, а не оттудова, это и ежику понятно. А конкретно-то куда идешь?

– Конкретно-то. А, так, на седьмую заставу иду – удивление от внешнего вида, а в особенности от самого факта появления попутчика никак не хотело оставлять нашего героя, и он заикался, мямлил и вообще чувствовал себя не в своей тарелке.

– К седьмой-то говоришь? К седьмой это хорошо! Хорошее число. И что, давно идешь-то? – не унимался старичок.

– Так, это… с утра иду, вот.

– С самого утра-то, говоришь? С утра это хорошо. Утром хорошо ходить-бродить…

Растерянность, наконец, стала пропадать и в голове у Дарика стали появляться хоть и разрозненные, и обрывочные, но мысли, а не сплошной знак вопроса, под шуршание ветра. Он даже решился задать вопрос сам:

– А вы дедушка куда идете?

– Я-то? Я да, иду. Владения свои дозором обхожу.

– Какие владения? – Дарик понял, что-либо его вопрос был, не очень удачен, либо старичок не совсем адекватен, ну либо одно из двух, поэтому решился уточнить.

– Мои владения-то? – как-то не совсем к месту обронил старик – Да, вот, почитай, вся степь вокруг-то, владения мои. Я Старичок-Степнячок!

«Ага! Обыкновенный сумасшедший, похоже. А что главное при общении с сумасшедшими? Главное им не перечить, во всем соглашаться, а то они могут в буйство впасть. А мне тут только буйно помешанного не хватает» – подумал наш герой, а вслух ответил:

– Очень приятно! А я – Дарик! Будем знакомы.

– Дарик-то? Интересное имя у тебя добрый молодец. Слушай, а что вот так-то с самого утра идешь и даже не присел ни разу? Не перекусил чего?

– Ну да. Как-то не пришлось. Но думаю, скоро мы на обед остановимся.

– На обед-то? На обед это хорошо! Обед он всему голова! – старичок мелко закивал головой.