– Много людей с оружием по лесам бродит, и не у всех есть нравственные устои. Вам повезло встретить хороших людей. Могу сказать, что Господь не оставил вас без своего благоволения. Или могу спросить: вам было неуютно чувствовать себя под защитой?

– Как это ни грустно, но я совершил ошибку – совершенно не подумал об охране нашей ночевки.

– Тут вы с моим братом оба оказались легкомысленны. Бандитов в лесу много. Кто-то от новой власти скрывается, кто-то поддался искушению и занимается разбойничьим промыслом. Кто-то просто запутался в жизни и никак не найдет своего места. В прошлом месяце трое бандитов пытались напасть на наш скит.

– Это же как-то не по-людски?

– Такое всегда бывало. Не всякий подумает, что отшельники могут за себя постоять, но мы можем. Некоторых наших людей вы уже видели. С остальными познакомитесь вечером. Пока у всех свои дела, свое послушание.

– Скажите, Федор Матвеевич, а чем вообще занимаются люди в скитах?

– Вопрос очень общий. Можно ответить просто – ищут путь к Богу. А можно провести глубокий анализ, с точки зрения организации и управления. – Вам, Павел Иванович, что интересней?

– Я человек светский. И с точки зрения верующего человека, иду к Богу своим, возможно, не самым коротким путем. Поэтому, пока хочу для себя понять – для чего живут сотни или тысячи людей вне общества, в скитах, ограничивая себя. Я только могу предположить, за счет чего живут эти люди, и как вообще организована эта жизнь. Но, ни на какой глубокий анализ я не рассчитываю. Мой интерес – это, скорее, любопытство, хотя и подкрепленное учебой в университете, где изучаю экономику.

– Да, в наше время разнообразие экономических идей и всевозможных теорий предоставляет интересующемуся человеку массу предметов для изучения. Меня, например, эти вопросы продолжают интересовать до сих пор. И знаете, Павел Иванович, к какому выводу я пришел? Если позволите, то я выскажусь, признаться, не часто удается поговорить с интересующимся человеком. По моему мнению, на сегодня известно и как-то изучено только две части экономики – созидательная и потребительская. Созидательная часть экономики – это оптимальное управление ресурсами, потребительская часть – это оптимальное распределение благ. Какая из них первичная, какая вторичная – не скажу. Это вопрос скорее философский или политический. А между этими экономиками лежит пропасть. От незнания, от непонимания ли, а может от Лукавого, но пропасть эту пока мы ничем заполнить не можем.

– Это вы сейчас о капитализме и социализме?

– Нет. Ни при капитализме, ни при социализме никто не управляет более или менее крупным предприятием единолично. И тут, и там решения принимаются коллективными органами при обязательном участии и контроле государства. А мелкие собственники одинаковы везде – что нэпманы в Советской России, что лавочники в Европе. Эксплуатация человека человеком при капитализме и трудовой энтузиазм работника при социализме оплачиваются заработной платой, величина которой зависит не от политического и экономического строя, а от богатства страны или работодателя. Плановость экономики при капитализме играет такое же значение, как и при социализме. И конкуренция за государственное финансирование при социализме ничуть не меньше, чем конкуренция за ресурсы и рынки при капитализме. Так что в капитализме и социализме больше схожего, чем принципиальных различий. Возможно, коммунистическая идея как-то заполнит пропасть в экономической науке, но пока коммунистические идеи слишком близки к утопии, как, впрочем, и понимание Царствия Божьего. Но это уже наш, внутренний религиозный спор – что есть Царствие Божье.