Пока расстилают постель, я чищу зубы в огромной ванной комнате, где от ванны до унитаза – добрых три шага. Кровать манит к себе: толстое одеяло, пухлая подушка, настоящее спальное место.

– Просто не верится, что ты уже наклюкалась, – хихикает за перегородкой Марк. – Мы женаты меньше суток.

– Я переволновалась. А теперь тихо, мне надо проспаться, – говорю я, и веселое лицо мужа скрывается за ширмой.

– Спокойной ночи, пьянчуга, – вновь смеется он.

Я улыбаюсь своим мыслям, уютно устроившись в постели, и закрываю глаза.

Во время первого перелета ухитряюсь проспать семь часов и по приземлении в Лос-Анджелесе чувствую себя относительно отдохнувшей, а главное – совершенно трезвой. Я плохо переношу алкоголь. Пара бокалов чего угодно, и мне крышка. Марк всю дорогу не спал – смотрел фильмы и читал.

В аэропорту Лос-Анджелеса мы пробираемся в зал для пассажиров первого класса «Американских авиалиний». Здесь нет такой роскоши, как в Хитроу, но до посадки в самолет на Таити у нас всего полчаса. Это самая сложная часть путешествия. Середина пути. Одиннадцатичасовой перелет до Лос-Анджелеса позади, теперь осталось восемь часов до Таити и каких-то сорок пять минут до Бора-Бора, а затем нас доставят в отель «Четыре сезона» по морю.

На электронную почту приходит письмо от родителей Марка с любительскими фото с нашей свадьбы. Там запечатлены мы все – по крайней мере, я так думаю, потому что лица очень смазаны и у всех поголовно красные глаза, но это определенно мы. И вдруг понимаю, что никогда еще не чувствовала себя счастливее, чем сейчас.

Во время следующего перелета Марк умудряется проспать шесть часов, а я, наоборот, бодрствую, глядя в иллюминатор на завораживающие розовые и пурпурные оттенки заката, отражающиеся в безбрежном Тихом океане. Облака: бесконечные мили пушистых белоснежных гор розовеют в угасающих лучах солнца. Потом остается только глубокая бархатная синева. И звезды.

Как только мы выходим из самолета, нас омывает волна горячего и влажного тропического воздуха. Первый намек на медовый месяц. Рассмотреть Таити не получается, мы видим только взлетно-посадочную полосу с огнями, почти пустой аэропорт, зал отправлений – и вновь взлетаем.

На Бора-Бора нас доставляет маленький самолетик со стюардессами в ярких нарядах. Марк ухитряется проспать и этот короткий, тряский перелет. А я дочитываю журнал, который прихватила с собой в Хитроу: ежеквартальное издание под названием «Пиаффе», посвященное выездке лошадей. Я мало что знаю о дрессаже – училась основам верховой езды совсем немного подростком и далека от большого спорта, но журнал настолько не похож на все, что мне доводилось видеть, что я просто не могла его не взять. Вы знали, например, что «пиаффе» – это когда лошадь стоит в центре арены и рысит на месте? Правда, интересно? Кстати, я люблю читать все, что попадается под руку, и чем меньше я об этом знаю, тем лучше. В киношколе нам советовали завести себе такую привычку: время от времени читать что-то необычное для тебя. Именно из такого чтения приходят идеи и сюжеты. В общем, советую почитать «Пиаффе». Дойдя до статьи о кормлении лошадей, я немного заскучала, но в целом мне понравилось. Если не содержание как таковое, то уж точно возможность поразмышлять о стиле жизни и привычках постоянных читателей журнала.

Аэропорт на Бора-Бора очень маленький. Две улыбчивые туземки надевают на нас гирлянды. Белые цветы со сладким мускусным запахом ложатся на плечи, и нас ведут к пристани, расположенной рядом с терминалом.

Аэропорт со взлетной полосой занимает целый остров: длинная лента асфальта умещается между лысеющим газоном и зданием терминала, плывущим по тихоокеанской синеве. Наглядная демонстрация торжества человека над природой.