Так что пока их было только двое, пока не появился Рой, жизнь с Соней была безоблачно-счастливой. С утра Бек работал по удаленке, потом секс в районе обеда, потом ехал на велике в офис, там проводил несколько консультаций с заказчиками. Даже когда Соня забеременела, Бек представлял себе, что ребенок мягко впишется в их идиллическую жизнь.
А потом он родился. Конечно, первые недели смазались в одну хаотическую кляксу. Бек помогал жене. Даже очень много помогал.
Но потом, к неприятному удивлению, новая жена начала от него чего-то требовать.
Может, Бек сможет какое-то время покупать продукты и готовить?
Может, Бек будет делать ланчи для близнецов и возить их в школу?
Может, Бек будет вынимать посуду из посудомойки и мыть туалеты?
«Но, милая, ведь ты сейчас не работаешь, – ныл Бек. – Я вожу их на большинство тренировок и на все игры. Кроме того, у меня на носу три отраслевые выставки…»
Ты что, запланировал три выставки сразу после рождения ребенка?!
Ладно, это был не самый удачный ход. Но теперь Тесса приходила к ним три раза в неделю. И брала пятнадцать долларов в час.
Вы только полюбуйтесь! Мы наняли няню для няни.
(Конечно, эту фразу Бек никогда не произносил. Но честное слово, на няню уходит до хрена. И у молодой мамы, которая в данный момент не работает, появляется полно свободного времени.)
Бек принялся массировать жене ноги. У него было несколько приемчиков, чтобы разрядить обстановку. В конце концов Соня повернулась и протянула мужу теплого пинающегося Роя, будто поднесла вождю дар от всего первобытного племени.
– Возьми его, – сказала она. – Побудь с ним немного.
Соня встала с кровати и вышла из комнаты. Рой схватился за папу цепкими пальчиками. Бек коснулся носом этой милой маленькой головушки. Мягкий пушок пощекотал подбородок мужчины. Бек вбирал ноздрями этот восхитительный аромат: теплая кожа, только что прижимавшаяся к груди, сладкий, молочный запах Сони.
«Вот ради чего все это, – думал он, наслаждаясь запахом малыша. – Самец и детеныш, животная связь».
Бек покачивался на кровати, бессмысленно и ласково лепеча со своим третьим, самым крошечным сыном.
8. Ксандер
Мистер Эйкер никогда не сможет больше посадить его в лужу. Он попытается. Пустит в ход все свои батареи и связки. Использует все свои вилки и линейные удары. Но мистер Эйкер весьма средний игрок. Он знал это сам, и знал, что Ксандер знает.
Сейчас у мистера Эйкера есть только одна возможность выиграть. Только одна. Партия Лабурдонне-Мак-Доннелла 1834 года.
Он мог пойти
Lс2 – cf6
Kph3 – kpf4
Kpg2 – kpf5
Cg1 – kpg6
а потом Ксандер мог бы, например, сделать так:
Ch2 – kd3
Ld5 – kf4
C:f4 – gf
Kph3 – kpg6
Kp:h4
Но мистер Эйкер не увидит этой возможности. Даже Ксандер едва заметил ее всего минуту назад. Если мистер Эйкер поймет, что у него есть этот единственный малюсенький шанс…
Нет. Вместо этого мистер Эйкер передвинул ферзевого слона на D4. Предсказуемо.
Ксандер быстро черкнул несколько наблюдений в записной книжке и сделал свой последний ход. Он протянул руку мистеру Эйкеру для пожатия.
– Держи карман шире! – сказал мистер Эйкер. – У меня все еще есть обе ладьи и половина пешек. Ты думаешь, что уже победил?
– Посмотрите внимательнее, мистер Эйкер. Посмотрите на моих коней.
Мистер Эйкер склонил голову набок, изучая позицию коней Ксандера. Потом пожал мальчику руку, признавая свое поражение.
– Какой у нас счет-то? 60:1 в твою пользу?
– Вообще-то 63:1, – поправил Ксандер. – Хотите еще сыграть?
– Нет, я пас.
Мистер Эйкер изогнул губы, стараясь удержаться от смеха.
Ксандер собрал резные стеклянные фигуры и аккуратно уложил каждую в свое углубление, вспоминая ту единственную партию, когда мистер Эйкер выиграл у него. Это было два года назад.