Припомнив потрясенное лицо мистера Крейвена, Маргарет засмеялась тоже.

– Да уж, бедняжка ничего подобного не ожидал. Ты же представлялась ему безответной овечкой, и вдруг такой афронт! Но он и в самом деле говорил тебе гадости?

Анна налила себе стакан минеральной воды из стоявшей в баре бутылки, выпила ее, и только тогда смогла ответить:

– Да нет. Если учесть, что он считал меня заурядной, на все согласной официанточкой, то его предложения были верхом толерантности. Вначале он предлагал мне с ним просто переспать, а потом, когда я отказалась от этого чрезвычайно лестного предложения, предложил пожить несколько месяцев вместе. За достойное вознаграждение, естественно. Противно, если честно.

Маргарет согласно кивнула.

– Однозначно. Интересно, кто это такой, мистер Чарльз Крейвен? Мик разговаривал с ним с большим пиететом.

Вытащив из баула ноутбук, включила его и набрала в поисковике интернета два слова «Чарльз Крейвен». На дисплее быстро возникло: политик, мэр города Джерси-Арт. Баллотируется в сенат штата.

– Странно. Крейвен довольно известная в определенных кругах личность, и в сомнительных историях ему светиться никак нельзя. Что скажут его избиратели, если станет известно о его неблаговидных поступках?! Он же запросто может провалиться на выборах! Кошмар!

Анна задумчиво склонила голову к плечу, начиная плавными движениями расчесывать волосы.

– Действительно, странно. Обычно политики ведут себя очень осторожно и стараются в подобные переделки не попадать. Это же означает крах всей их карьеры.

– Ну, в твоем случае это означает одно. Крейвен слишком сильно на тебя запал, раз решился на подобное беспутство.

– Не понимаю. Из-за такой ерунды рисковать столь многим?

Маргарет не поверила своим ушам.

– Ерунды? Это себя ты называешь ерундой? Да ты же красавица!

Это было правдой. Анна была очень хороша. Каре-зеленые глаза и бронзовые волосы выделяли ее в любой толпе. Если к этому добавить высокий рост и прекрасную фигуру, то равных ей не сыскать и на подиуме. Хотя Маргарет никогда не считала, что модели красивы. Недаром ее брат Эдуард брезгливо называл их вешалками для платьев.

Анна досадливо отмахнулась.

– Я не о себе. А о том, что предлагал мне этот самый мистер Крейвен. Разве можно из-за такой малости рисковать столь многим?

Подруга логично заметила:

– Для него близость с тобой, видимо, малостью не казалась. К тому же мы с тобой прекрасно знаем, насколько мужчины ближе к природе, чем женщины.

– К животным, ты хочешь сказать?

– Ну да.

Анна перевела тоскующий взгляд в окно.

– А ведь когда я увидела его впервые, он мне понравился. Такой основательный. Надежный. Достойный. А оказалось, это только видимость. Мираж в пустыне.

Маргарет озарено уставилась на нее.

– Слушай, а если он такой и есть? Надежный и достойный? Может быть, он пытался говорить с тобой на понятном тебе языке? Ну, на языке среднестатистической официантки? Он же не знал, что мы английские студентки.

– Ты считаешь, что американские студентки доступны?

– Не передергивай мои слова! Ты прекрасно знаешь, что я не о том говорю! Он считал, что официантки понимают только такой язык.

– Ну что ж, из этого можно сделать один вывод, он слишком много с ними общался.

– Или вовсе не общался. Подпал под влияние устаревшего стереотипа, так сказать. Но ты, похоже, понравилась ему гораздо больше, чем мы сначала решили.

Анна разочарованно протянула:

– Ну что теперь из того, понравилась, не понравилась. Он испортил все, что мог. И я ему в этом помогла, надо признать.

В ее голосе послышалось сожаление, и Маргарет оптимистично заявила: