В воздухе отчетливо запахло электричеством.

– Ну, во-первых, расписания у нас с твоим мужем совпадают: я тоже через два дня на сутки заступаю. Не сторожем, конечно, но тоже поработать слегка, – в голосе моего любовника отчетливо зазвучали стальные нотки. – Во-вторых, поясни мне, пожалуйста, как долго моя личная жизнь будет находиться в тесной зависимости от рабочего расписанием твоего мужа? Ты можешь хотя бы предположить, что мне это може быть неприятно? Первое время я терпел: начиная роман с тобой, я понимал, что ты – замужняя женщина. Потом уговаривал себя еще потерпеть: мы ведь еще мало знакомы, говорил себе я, моя любимая женщина должна все взвесить, понять и определиться со своим выбором. А я должен предоставить ей такую возможность. Но тебе не кажется, что эта вторая стадия нашего романа несколько затянулась?

Ох, блин, как же я так зевнула! Я совершенно не расположена, не настроена сегодня на выяснение отношений. Но теперь, похоже, я  с этой темы уже не соскочу. Ну, Ася, и вправду – чего ты хочешь? Бесконечно тянуть невозможно. Одинокий видный мужик, вечно он за мной как коза на веревочке ходить не будет. Мужиков моих очень жалко и страшно за них, сына и мужа, пронеслось где-то на заднем плане. И тут же я разозлилась: да не пошли бы они уже в жопу, а?! Я им жизнь под ноги складывать не обязана. Хватит, достаточно. Пора бы и о  себе подумать!

– Иван, ты прав, наверное. Пора решать. Я очень тебя прошу, дай мне еще месяц. Я выберу время и момент и поговорю с мужем. И вправду, всё слишком затянулось. Не сердись только.

Иван помолчал, пристально посмотрел мне в глаза:

– Ася, скажи мне, только, пожалуйста, честно. Для меня это очень важно. Ты меня любишь?

Я ужасно растерялась. Мне очень нравился Иван, мне льстило его внимание, да и весь наш роман в целом. Все это поднимало мою самооценку, я вдруг как-то четче и острее почувствовала себя молодой, привлекательной женщиной, благодаря его ухаживаниям. На фоне унылых и непростых семейных будней это так грело – снова почувствовать себя кокетливой, желанной, интересной. Но вот люблю ли я его?

– Мне кажется, да, – выдавила я из себя ответ.

Я была уверена, что сейчас что-то случится, что-то нехорошее. Иван – достаточно умный и чуткий мужчина. Не почувствовать фальши в моих словах он не мог. Однако я, видимо, ошибалась.

Он шумно выдохнул, улыбнулся мне, как-то немного болезненно, и взял мою руку в свои:

– Малыш, я так боялся другого ответа!

– Почему боялся?

– После смерти мамы я был так одинок. Когда она была жива, я чувствовал себя как бы под присмотром. И совершенно меня как-то не тянуло семью создавать. Мне и так было неплохо. Вполне хватало необременительных романов на стороне. Для всего остального мне было достаточно мамы. А когда ее не стало…. У меня ощущение теперь, будто меня переселили жить на лестничную клетку: абсолютная бесприютность какая-то, отовсюду дует и все об меня спотыкаются. Я только вс реив тебя ожил.

– Вань, а ты уверен, что ты меня любишь? Что это не твоя попытка избавиться от внезапного и неуютного одиночества? – эта мысль поразила меня как молния. Один мамин сын у меня уже есть. Неужели дубль-два?

Если бы не внезапно подошедшая к нашему столику официантка, мне кажется, он заорал бы на меня от возмущения – так полыхал гневом его взгляд. Девушка уточнила не хотим ли мы еще чего-нибудь, забрала пустую посуду и ушла, оставив нас одних. Эта пауза была кстати: мне кажется, за прошедшие пару минут Иван немного успокоился. Краснота спала с его лица, кулаки разжались, глаза перестали метать молнии.