День был изматывающе долгим. Вышел из офиса, когда уже темно было, сел в машину и уткнулся лбом в руль. Я устал. Мне нужно найти хоть кого-то, кто целый день будет дома. Телефон зазвонил и я со вздохом принял вызов от бывшей жены.

– Ванечка, – тихонько пискнула в трубку бывшая жена. – Я скучаю по тебе.

Катенька была самой красивой ошибкой в моей жизни. Бабушка говорила – намаешься с ней, но кто слушает советы родителей? Я и намаялся. Через год сбежал, когда стало определенно понятно, что кроме красоты у Катеньки ничего нет, а гормональное опьянение спало.

– Катя, – постучал по рулю я. – Тебе денег надо? Я кину.

– Я люблю тебя! – патетично воскликнула она.

Меня вдруг посетила сумасшедшая мысль – вернуть Катю, чтобы она как-то разрулила дурдом, в который превратилась моя жизнь. А Катя нашла бы стрессоустойчивых людей или убедила бы бабушку не жрать людей с потрохами.

– Катя, я живу с бабушкой.

– Понятно, – сухо ответила она. – Ты позвони…

Прямо читалось – позвони, когда её не станет. Господи, даже Катя, которая за деньги маму родную продаст, боится моей бабки! Я был в тупике.

Мой посёлок находился за городом. Сплошь элитная застройка, историческая церквушка в излучине реки, берёзы и плакучие ивы. Очень дорогая красота, за которую я платил ещё и временем потраченным на пробки и утром, и вечером.

Но сейчас я ехал поздно, пробок уже не было. На заднем сиденье бумажные пакеты из ресторана – повара не было, чем-то питаться было нужно. Темно. Домой не хочется, но понимаю, что нужно, хотя бабушка уже спать легла.

И в этой почти кромешной темноте вдруг мелькнула женская фигурка бредущая вдоль дороги. Я даже думать не стал, проехал мимо, а потом засвербило изнутри.

Здесь рядом дачные посёлки. Завтра суббота. Вдруг кто пьяный поедет? А она идёт одна совсем, бестолковая. Я притормозил. Выругал себя. Вдруг она сама пьянь неадекватная? Посажу её в машину, а она мне весь салон заблюет…

Но та же бабушка, что сейчас с удовольствием вынимала душу из всех окружающих воспитывала меня в уважении к женщинам. А ещё, что нужно помогать. И я, проклиная свою совесть, развернулся и поехал назад.

Девушка была в тонком пальто, а ночи были ещё холодными, да и дождик накрапывал. Капюшон надвинут так, что лица не видно, но по всему понятно, что времена девушка переживает не лучшие.

– Вы что тут делаете? – спросил я открыв окно. – Ночь!

– Меня муж бросил, – невпопад ответила девушка.

– И вы с горя решили уйти пешком в монастырь? Ночью?

– Я узнала, что они на даче и поехала посмотреть на неё.

Вот же дура, восхитился мысленно я. Бабы неисправимы.

– И как?

Девушка в ответ тихонько заскулила, а потом и вовсе разрыдалась. Я проклял себя – сейчас бы уже домой подъезжал, вышел из машины и осторожно подошёл к девушке. Открыл дверь машины и тихонько подтолкнул внутрь девушку. Она села, даже не думая, я вернулся на свое место.

Втянул носом воздух. Нет, алкоголем не пахло. Легкими духами и ванилью пекарной. Я успокоился – мне казалось, аморальные личности пирожными пахнуть не должны.

– Давайте я отвезу вас домой, – миролюбиво предложил я.

– Я бездо-о-омная, – простонала девушка и разрыдалась ещё сильнее.

– Я не могу вас спасать, – резонно отметил я. – Я могу вас только отвезти.

– Завтра я смогу переночевать у подруги, – всхлипнула пассажирка из под капюшон. – А сегодня на вокза-а-але…

Я выудил из бардачка пачку салфеток, протянул девушке. Она трубно высморкалась и засунула уже использованную салфетку в карман пальто. Лица я её не видел, но она производила впечатление горько обиженного ребёнка. Её было поневоле жаль.