– Что происходит? – спросил я у соседа по несчастью, а тот, красочно жестикулируя, стал горячо мне объяснять:

– Да у него жена прямо в магнекаре рожает! Эти подонки устроили засаду на какого-то террориста, а мы тут страдаем! – он повернулся в сторону полицейских и закричал:

– Немедленно нас пропустите! Ваша задача защищать нас, а не мурыжить в пробках! Лучше начните хорошо выполнять свою работу, олухи!

Один из полицейских подбежал к квадрокоптеру, что-то крикнул в люк. Парни в форме запрыгнули внутрь, квадрокоптер поднялся в воздух, полетел куда-то в центр пробки и низко завис над ней.

– Эвакуируют женщину, – прокомментировал сосед. – Это быстрее, понимаешь ли, чем снять кордон, чтобы пробка сама рассосалась!

Я сел обратно на сидение и захлопнул за собой дверь. Если сказать, что я был потрясён, – это ничего не сказать. Я испытывал мистический ужас, смешанный с невероятным восторгом. Мироздание действовало. Выходит, оно реально – живое и разумное? И неужели, оно правда призвало меня помогать Петру? Я в смятении посмотрел на Петра, а он в ответ смотрел на меня со спокойной радостью, как будто был уверен, что будет так, а не иначе, как будто он давно всё знал! Видя мою растерянность, он вдруг сказал:

– Брат Андрей, а ты знаешь, что надо делать, если ты что-то попросил у мироздания, а оно исполнило твою просьбу?

Я уверенно кивнул и ответил:

– Конечно. Ему надо сказать «Спасибо»!

– Верно, брат Андрей! Благодари же его, благодари!

Я посмотрел сквозь лобовое стекло в небо, поклонился немного ему как живому существу и сказал:

– Спасибо тебе, что ты решило войти в мою жизнь. Спасибо, что помогаешь мне и Петру.

Ну, простенько так сказал, а как ещё? Петру, вроде, понравилось.

Когда квадрокоптер улетел, полицейский кордон под давлением общественности тут же стал сниматься, а затор – уменьшаться. Прошло несколько минут, и мы вновь продолжили путь, удаляясь от полиса по магнестрали.

Километров через триста от мегаполиса слева и справа от магнестрали стали появляться посёлки с заброшенными частными домами. Дело шло к ночи, и мы, посовещавшись, решили заночевать в одном из них. День, казавшийся бесконечным, оканчивался по-новому. Мы съехали на обочину, по заросшей травой дороге проехали подальше от магнестрали вглубь деревни и припарковались между деревьями. Я сделал несколько ходок в лес, принёс еловые лапы и ветки, и прикрыл ими наш магнекар, чтобы его не было видно с трассы.

Мы пошли искать подходящий дом. Все домики пахли затхлостью, но разлечься и расслабить спину на ровном полу всё-таки гораздо лучше, чем спать, сидя в маленьком магнекаре, и мы, осмотрев несколько домов, остановились на одном из них. Он отличался меньшей разрухой. Видимо, хозяева его покинули позже, чем остальные. Дверь запиралась на нехитрый засов, а внутри даже остались какие-то предметы интерьера: кровать с прогнившим матрасом, старомодный комод в углу, потемневшее зеркало над ним; на кухне – стол и шкаф с пыльной посудой. Воды в кранах не было. Я выбрал самое чистое помещение и расстелил на полу походный плед, который всегда валяется в багажнике магнекара. Плед, к сожалению, был у меня только один, укрыться же от сырости и холода совсем нечем. Что ж, ничего. Придётся спать в верхней одежде.

На ночь следовало осмотреть рану Петра. Я положил его лицом вниз, задрал на спине одежду и удивился: обширная ожоговая рана уже зарубцевалась. Пётр пребывал в отличном настроении. У него вообще энергия била через край, похоже, так на него подействовал реанимационный коктейль. Я же измучился крайне и повалился рядом с Петром; честно пытался заснуть, но всё ворочался с боку на бок.