Но был, да, но даже не лесок, а:

– Вишневый сад напополам с грушевым.

Капитан даже обернулся по сторонам: не попал ли он опять в Верхний Домик Че, где этот первопечатник разводил свои сады, как некоторые кроликов: в далеко не единичном количестве.

И нашел их под развесистой грушей с одной стороны и такой же пышногрудой вишней с другой. И более того, как и ожидалось:

– В состоянии Адама и Евы, – в том смысле, что не обратили на Бурова никакого внимания.

– Ну, вы совсем, что ли, страха не боитесь? – опешил он.

– Что вы имеете в виду, мистер?

– Он еще не проверен Ивановским, и может иметь вредные для обычного человека неприятности на своей шкуре. И даже бороде.

– Может еще где? – улыбнулась Кали полу улыбкой, так как второй предположительно части ее лица не было заметно с того ракурса, где замер от изумленного восхищения капитан.

Восхитился её красоте, а изумился быстроте, с которой когда надо, можно делать это дело.

– Да ничего не было, что ты так испугался, как будто давно хотел на мне жениться, но вот только теперь понял:

– Это правда.

И действительно, к изумлению, капитана, мужик и сказал на русском, правда, немного ломанном языке:

– Я хотэль сразу наказать вам, чито могу, и не кое-что, а именно то мохгу, что вам будэт жениться прямо зидэся.

– Я боюсь, мистер, она обманет, – сказал, уже немного оправившийся от первого изумления Буров.

– Сбежит? Не бойся, я так прикую ее к себе, что, честно, не отпущу одну даже в туалетум.

– Серьезно?

– Я тебе точно говорю, потому что прямо сейчас продемонстрирую ее ко мне почти прирожденную привязанность, – и хотел завести Кали на пару вишен подальше от его любопытных глаз.

Но тут капитан неожиданно даже для самого себя надел на этого донора новых технологий наручники.

– Это зачем? – удивился Зон Зо.

– Вам так будет лучше, – заступилась за капитана и Ка. – И знаете почему?

– Нет.

– Если что-то будет не так на вас никто не подумает.

– Неужели и так, по виду не видно хорошего человека? – спросил мужик

Тем не менее так и двинулись к основной стоянке людей. И была мысль, которую тут же – ознакомившись с докладом Бурова – поддержали все:

– Это обычный абориген, а не тот высоколобый имитатор пространства и времени, который назначил им встречу.

Бутлеров даже сказал:

– Надо было мне остаться на берегу. – Он разлил остававшееся вино всем по пять грамм, и сам первый выпил за счастливое, но, увы, неудавшееся завершение операции.

Мужик тоже выпил, и даже добавил, чем привел всех в еще большее отчаяние:

– Моё любимое. – Ибо теперь уж ясно точнее точного:

– Местный рыбак, а уж если фарисей, то тем более. – Ибо:

– Ни рыбы, ни особливого ума – не обнаружил, не говоря уже о экстраординарных способностях, как-то:

– Переправке их через Северный Полюс.

Но для смеха Ивановский спросил:

– Не поможете перебраться нам назад по домам?

Медиум:

– Конечно, – ответил мужик, – но только через Северный Полюс.

Некоторые не удержались на ногах и попадали, как будто сраженные выстрелами из ковбойского пистолета. Несмотря на то, что это были наганы.

Уже сели в катер, когда Зон Зо вспомнил:

– Одну минуту, я чуть не забыл крылья.

– Чито? – только и спросила Кали, и тут же упала за борт, как будто ее не так поделили шкипер и юнга. Но Кетч, как юнга только и ждущий случая показать свою удачу – опередил Зона.

Но островитянин хотя и прыгнул в воду за ее телом позже – схватил одновременно и, как назло, удачно:

– За голову, – а Кетч только за ноги, обняв их как игрушечные лапки Бабы Яги. И даже, кажется, поклялся больше никогда в жизни их не лапать, если даже в такой ситуации она предпочла ему другого, можно уже теперь точно сказать: