– Вот же сука! Это он мне простить не может нашу дуэль с Ферзем, где мы его в дураках оставили.

– Да нет же! Дядя Жора просто давно на вашу квартиру глаз положил, – ответил Синица. –Недавно по – пьяни, он говорил, что твой отец эту квартиру получил незаконно. А еще….

Синица подошел к Краснову, и таинственно оглядевшись вокруг, прошептал:

– Участковый говорил, что твой батька немцам продался….. А ты за футбольный мячик продался Гитлеру, и теперь вы оба шпионите в его пользу….. У вас дома вымпел нашли легиона Кондор. Короче: ходит и распространяет слухи, что якобы ваша семейка, это настоящий шпионский рассадник. Ты меня, Валерка извини, но в такое время говорить о шпионах, это моментом угодить – на «Американку». Вон батьку Левы, два дня назад чекисты замели и тоже уже на киче. Говорят, что тот тоже враг нашего народа. А какой он враг? Он всю жизнь на железной дороге сцепщиком отработал. Говорят, уголь воровал и продавал….

– Я теперь понимаю. Участковый уполномоченный специально хочет моего отца в Магадан отправить без права переписки, чтобы нашей квартирой завладеть. Все же этот Жора, настоящая блин тварь! А я думал он настоящий советский милиционер! А он контра недобитая, – сказал Краснов.

– Во-во, дошло наконец–то до тебя, как до жирафа, – сказал Сашка, постукивая Краснова пальцем по лбу.

– Хватит, свидание окончено! – послышался голос инструктора. – Курсант Краснов, ко мне, мать твою, ежики – лысые….

– Есть! – сказал Валерка, и вскочил с парашюта. Он лениво, без особого желания поднял его с травы и натянул лямки поверх комбинезона. Застегнув ремни, он отряхнул прилипшие к брюкам сухие травинки, и, подняв кожаный шлем с очками, со злостью водрузил себе на голову.

– Ладно Варелик, я тебя там на кромке подожду, – сказал Синица, и уныло побрел на край поля к ангару.

– Повторим! —приказал лейтенант–инструктор. – Взлет–посадка!

– Я готов, товарищ лейтенант, – ответил Краснов, слегка унылым голосом.

– Ты мне тут курсант, не хандри! За полем, или дома за тарелкой с борщом будешь хандрить. Сейчас, курсант, ты, учебно-боевая единица. Если хочешь поступить в военное авиационное училище, то постарайся окончить эти курсы с отличием. Как говорит товарищ Сталин: «Комсомольцы – все на самолет»! Вот! Вперед, к самолету! Комсомолец, мать твою, ежики – лысые!

Валерка влез по фанерному крылу «этажерки» в кабину и устроился там, сев на парашют, который использовался в качестве сиденья. Инструктор расположился во второй кабине, где размещалось дублирующее управление самолетом.

– От винта! – прокричал Краснов, и двигатель У–2 стрекоча, стал раскручивать тяжелый деревянный винт. Мотор стал набирать обороты и когда его звук превратился в монотонное жужжание наподобие звука «мухи», Валерка еще добавил газу и отпустил тормоз. Хвост самолета поднялся, освободив крючок тормоза из зацепления с грунтом. «Этажерка» послушно покатилась по мягкому полю, и уже через несколько секунд оторвалась от земли, и взмыла в небо, оставляя земные проблемы далеко в низу. В этот самый момент, когда колеса отрывались от поля, Валерка отключался от всех мирских проблем, и все его сознание переключалось на полет. Он, словно срастался с планером, становясь не только его мозгом, но и мускульной силой. Словно «Икар» всей своей сущностью и телом он врастал в самолет, пуская миллиарды нервных клеток, которые пронизав авиационную перкаль, передавали всю информацию ему в голову. В такие секунды Краснов чувствовал, как пушистые шарики катались по его внутренностям от самого горла до пяток и наоборот. Кишки странно приподнимались к диафрагме, вызывая подобным перемещением приятный и блаженный зуд. Валерка потянул ручку штурвала, и У–2 плавно пошел в набор высоты. Ветер бил в защитный щиток, в очки, обжигая холодом открытые участки кожи.