Девочка в страхе остановилась, прижала к груди своё сокровище – футляр со скрипкой. Неизвестный, молча, наступал. Наша героиня вскрикнула от страха, уже не человек – огромный оборотень, тот самый, с первого ряда, страшно открыв зубастую пасть, медленно надвигался. Девочка развернулась, хотела бежать. Перед ней спокойно стоял Рафаил.

Ангел сделал решительный шаг и оказался перед подопечной и монстром. В одно мгновение яркая молния распорола темноту и вонзилась в нечисть. Земля вздрогнула. Зубатый зверь с диким криком рассыпался в прах. Чёрный пепел, словно живой, проворно ушёл под землю.

– Вот и всё, а ты боялась, – ласково молвил Небожитель.

Ника, с круглыми от страха глазами, не слушая Рафаила, крепче прижала скрипку и опрометью бросилась домой. Благо, мама ещё не пришла с работы. Забежав в квартиру, с разбегу кинулась на кровать, закрыла лицо руками, затряслась мелкой дрожью.

– Не бойся, – твёрдо сказал Хранитель.

Ника продолжала неистово рыдать.

– Всё будет хорошо, – успокаивал Рафаил.

– Хорошо!? Раньше были наёмные убийцы, теперь монстры из потустороннего света. – Ника повернула к Ангелу заплаканное лицо. Слёзы уже успели проложить целые каналы на бледных щеках и обильно стекали на шею и грудь.

Лицо Небесного вестника сделалось серьёзным. Ото лба до подбородка стали пробегать яркие световые волны:

– Понимаешь, между добром и злом идёт постоянная борьба, не стихая ни на секунду. Так устроен Ваш мир. Тебе выпала великая честь сделать этот мир лучше, с помощью музыки, Божественной музыки. Ведь музыкальные звуки – это язык Ангелов. А скрипка – королева инструментов, – пытался урезонить Нику Ангел, а потом, задумчиво, добавил. – Помнишь:

Тот, кто скрипку взял однажды в повелительные руки,
У того исчез навеки безмятежный свет очей,
Духи ада любят слушать эти царственные звуки,
Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.
Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,
И когда пылает запад, и когда горит восток.
Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервётся пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вдохнуть, —
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступлении
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.
Ну а дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ!
Но я вижу – ты смеёшься, твои взоры – два луча.
На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!

Ника устало улыбнулась сквозь слёзы:

– Да, ты, как всегда, прав. Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам. Вечно должен биться, виться обезумевший смычок. Извини за малодушие, я буду со своей скрипкой до конца. Я маленький солдат, одиноко воюющий со злом.

– Почему одиноко? Пока ты играешь, никакие тёмные силы тебе не страшны. А в перерывах между игрой есть я.

Дверь комнаты резко открылась:

– С кем ты разговариваешь?

На пороге стояла взволнованная мама, Татьяна Васильевна Полинская, молодая, стройная женщина с удивительно красивым лицом, бездонными голубыми глазами и белокурыми, по плечи, пышными волосами.

– Сама с собой, – задумчиво соврала Ника.

Мама присмотрелась:

– Ты плачешь? Что случилось?

– Мам, я принимала участие в национальном конкурсе талантов. Меня оставили, обещали пригласить на отборочный тур.

– Ты ездила в Харьков?

– Пришлось. Не в первый же раз.

– Хоть бы предупредила!

– Хотела сделать сюрприз.

– Ну что же, – покачала головой Татьяна Васильевна, – может хоть тут повезёт.

Глава 2

«Школа-интернат для одарённых детей»

В славном городе Полтаве, в родильном отделении первой городской больницы родилась очаровательная девочка. Назвали её – Вероникой. Ещё в роддоме врачи заметили – у ребёнка не по возрасту длинные пальцы. Вначале беспокойные доктора подумали, это какое-то отклонение, но потом успокоились, просто родилась девочка с музыкальными пальцами.