– То есть вы поощряете её раннюю сексуальную жизнь? – Ужасаюсь им.

– И тыкает нам в это человек, который никогда не отличался стабильными отношениями. Занятно, Флинт, но нет, мы не поощряем, но не препятствуем изучению своего тела. Джасмин уже молодая женщина. И лучше было бы, чтобы она травила себя тем, что ей не подходит? Или, вообще, скрывала от нас это? Нет! Не учи меня воспитывать моего ребёнка, особенно, девочку, о которой ты ни черта не знаешь! Следи за собой! – Зои со стуком опускает чашку, отчего она трескается, и вылетает из столовой.

Шумно втягиваю в себя воздух и перевожу яростный взгляд на Скота, качающего головой.

– Ладно, она потакает ей, потому что боится потерять связь с неродным ребёнком. А ты? Неужели, тебя это ни капли не трогает? – Шиплю я.

– Трогает, Флинт, но иначе нельзя. Ты не знаешь, какой характер у Джасмин. Безумный и тяжёлый. Если она что-то хочет, она это сделает, вне зависимости от разрешения…

– Но это не повод давать ей такую свободу, – перебивая его, возмущённо фыркаю.

– Повод, – закрывает глаза на секунду, а когда уже смотрит на меня, то вижу мучения, сожаление и усталость.

– Мы пытались совладать с ней. В четырнадцать, когда ты женился во второй раз, а Зои решила приехать на твою свадьбу, она поругалась с ней снова. Она тоже хотела, но её поведение было неадекватным. То она улыбалась и смеялась, то, когда упоминали тебя, становилась мегерой. И мы опасались, что Джесс сможет натворить нечто ужасное в церкви. Зои запретила ей лететь, как и я. Тогда же она сказала, что поедет на вечеринку к своему парню, это мы ей тоже запретили. Я остался с детьми здесь, но не уследил за ними, пахал в столярной мастерской день и ночь. Джесс оставила дома Карвера и исчезла. Я думал, что она спит у себя, но утром мне позвонили из участка и сообщили, что её поймали в нетрезвом виде за рулём. Мало того, она чуть не погибла, когда вписалась в ограждение. Я позвонил Зои, она была как раз на церемонии, поэтому она уехала.

– Я не помню этого, – хмурясь, пытаюсь вернуться в прошлое, в богато обставленную церковь, но ничего. Только возбуждение от предстоящей свадьбы, волнение из-за опоздания невесты, и даже не заметил, как сестра ушла. Я не думал о ней, не придал значения, и теперь слушать это крайне неприятно.

– И я не виню тебя, Флинт, но с того момента и после долгого разговора с Джесс, мы решили, что даём ей свободу, а она должна доверять нам и рассказывать всё. Нет, мне не хочется, чтобы моя дочь познала боль и разочарование раньше времени. Но иногда, кажется, что она уже всё знает, и ничто её не тронет. Она прекрасная девушка, и ограничивать её нам страшно.

Откидываюсь на спинку стула и пытаюсь всё уложить в голове. Чёрт, я, действительно, ничего не знаю больше о Джасмин. Всё, что было в прошлом, исчезло. Я изменился полностью, и сейчас в тупике. А она может повторить мои ошибки, и я хочу оградить её от этого.

– Почему? Когда она превратилась из доброго, доверчивого ребёнка в адское пламя из противостояния? – Шепчу я.

– В двенадцать. Всё изменилось, Зои говорила, что это нормально. Подростковый кризис, который проживают все дети её возраста. Джесс хорошая девочка, умная и смышлёная. Я волнуюсь за неё, как отец, но доверяю ей полностью, зная, что глупости она не совершит. И у тебя будет время узнать её, пока нас не будет, – с улыбкой произносит Скот и поднимается со стула.

– Ладно, не моё это дело, хотя не представляю даже, как с ней общаться. Вчера она была язвой, – кривлюсь от воспоминаний.

– Пойми её, Флинт, ты был для неё примером, она всегда защищала тебя, пока ты не забыл о ней. Женское сердце – потёмки, тебе ли не знать об этом, – смеётся он.