– Есть! – взвизгнула Лида.

– Идёт! Не спугните! – скомандовал Кротов.

Ева, Лида и Олег направились следом за египтянином, боясь даже дышать, чтобы не сбить того с дороги…

Мужчина подошёл к скале… Приподнял ногу и поставил на тот самый булыжник… Вытянул шею… И… свисток в зубы!

– Амун! Хаджи! Сюда! Здесь ребёнок! Амун!

Лида захлопала в ладоши:

– Получилось! У нас получилось позвать на помощь! Сынок, ты где? Скоро всё будет хорошо! Дениска!

Послышались крики приближающихся спасателей. Троица завертела головами, пытаясь разыскать опять пропавшего ребёнка.

– Какой непоседливый мальчик, – заметил Кротов, – за ним нужен глаз да глаз.

– Дениска, не пугай меня! – Лида была готова вновь разрыдаться. – Ты где?

За спиной послышалось мягкое:

– Не пугайся, мама, я здесь.

Обернулась – её Дениска стоял на земле обеими ногами и протягивал маме букетик каких-то серых цветов.

– Это тебе.

Взяла букет:

– Но… милый мой… как тебе удалось выбраться?.. У тебя получилось?..

Дениска лаково посмотрел на маму – она всё сразу поняла.

– Получилось. Тело разрешило мне оставить его, и теперь я могу быть свободен.

– Умер… – соскользнуло с её дрожащих губ. – Мой мальчик умер… Прости-и-и! – завыла белугой.

– Не надо, мама, плакать, – неожиданно серьезно остановил её Денис. – Со мной всё будет хорошо. Обо мне позаботятся.

– Кто позаботится о тебе?..

– Ангелы.

В разговор бесцеремонно вмешался Кротов:

– Извиняюсь, откуда ты это знаешь, пацан?

– Мне бабушка про Ангелов сказала.

– Какая бабушка? – этот вопрос уже Лида задала.

– Бабушка Оля.

Мама приобняла сына за плечи:

– Что ты такое говоришь, мой хороший?.. Бабушка Оля, моя мама, покинула нас, когда тебе ещё и месяца не исполнилось. Ты с нею и знаком никогда не был…

– Так мы сегодня с ней и познакомились! – радостно заявил Дениска. – Она меня к себе в гости приглашала, а я никак выбраться из себя не мог! Пришлось задержаться. Она и сейчас здесь. Вот же она!

– Где? Мама, ты здесь?..

Попробовала разглядеть (Ева с Олегом тоже прищурились, осмотрелись – не было рядом никакой бабушки).

– Денис, мы никого не видим.

– Вы её не видите, потому что она пришла за мной, а не за вами, – подошёл и обнял маму. – Мне пора. Не переживай, пожалуйста, – посмотрел куда-то в сторону. – Бабушка Оля передаёт тебе привет. Говорит, что скучает и тоже ждёт в гости, – сосредоточился, будто прислушивался. – Говорит, что, как только доберёшься до Небес, тут же дай знать.

Лида не сразу нашлась, что ответить. При Жизни у них с Ольгой Геннадьевной случались диалоги иного характера. О Небесах они разговаривали редко. Скорее, никогда.

– Передай маме, что я приду. Обязательно приду в гости. Как только доберусь до Небес…

– Тогда будем прощаться. Люблю тебя, мамочка.

Помахал рукой и сделал шаг в сторону, будто вошёл в невидимую дверь – исчез. И не частями исчез, не растворился, а сразу полностью, будто и не было его.

Ева, Лида и Олег остались стоять на месте в молчании. Это было их личное молчание. Личное для каждого.

– Поехали, ребята! Мы сделали всё, что могли! – послышался охрипший арабский голос.

Рёв мотора, звук захлопывающихся дверей…

– Теперь я абсолютно спокойна, – произнесла Лида и, прикрывшись букетом серых цветов, тихонько заплакала. Не от горя заплакала, а от возможности свободного дыхания. – Я знаю, что с моим сыном всё хорошо, он в надёжных руках.

Ева подошла к новой знакомой и мягко приобняла. Кротову сильно захотелось закурить. А лучше – выпить.

Машина с телом капитана воздушного судна последней покинула каменную поляну. Прекратилась спасательная операция (всех, кого могли, видимо, спасли), но не стало тише вокруг. Время и пространство превратились в одну непрерывную ноту боли… переливающуюся моментами то в поминальный стон, то в отчаянный крик… Одна сплошная нота…