Андрей впал в апатию. Лежал у костра целый день, подбрасывая время от времени в него собранные сухие ветки. Запеченная рыба показалась ему невкусной. Не съел и половины. А она ведь была последней и завтра опять на рыбалку. Рутина. Его надежды вернуться обратно в свое тело казались теперь ему призрачными. И тому было простое логическое обоснование— по шкале времени могущественная сила отправившая его в прошлое находится на тысячи лет в будущем, и если она закинула его в сознание неандертальца каменного века, то и обратную рокировку она могла бы сделать, пока он лежал в своем склепе с цветами, а не ждать начала его приключений в палеолите. Такой вот временной парадокс. И с чего он решил, что это разумная сила, может это вообще природное явление, тогда и вовсе ждать возврата в будущее наивно.

Чтобы отвлечься от грустных мыслей решил устроить банный день. Ручей был довольно мелким, поэтому пришлось построить небольшую плотину, перегородив ее течение камнями. Результат порадовал— получилась каменистая ванная с проточной водой. В ней он долго плескался, несмотря на прохладную погоду. Попробовал поплавать, но тяжелое тело «грэля» плохо держалось на поверхности воды. Нужно тренироваться, может, просто навыка нет. С отвращением посмотрел на свои кожаные обноски— не было никакого желания надевать их снова на чистое тело. Вымазал золой и речным илом и положил в ручей, придавив сверху камнями, чтобы не унесло течением.

–Дыр-быр-дыр,– услышал он за спиной знакомый голос.

– Дыр-быр-дыр,– голос потоньше.

– Дыр-быр-дыр,– совсем уж писклявый.

«Дыр-быр» вернулась, и не одна. Если бы Андрей не был, в чем мать родила, то можно было бы сказать, что он выпрыгнул от радости из штанов. С «Дыр-быр» были две светловолосые девочки лет примерно восьми и десяти.

Так вот почему она ушла. Очевидно, она спрятала девочек перед нападением и когда решила, что опасность миновала, то вернулась за ними. Если бы они находились в другом месте, например на стойбище, то она просто не успела вернуться в столь короткий срок. Кто они ей, дети или просто члены большой семьи?

Остатки рыбы были умяты буквально за минуты, Андрей с умиленьем глядел, как дети двумя руками хватают пальцами розоватое мясо и отправляют в рот. С одобрением отметил, что «Дыр- быр» практически не ест. Правильно— сначала надо накормить самых маленьких.

– Андрей,– сказал он, показывая на себя пальцем.

Как не странно, это сработало. Дети оказались гораздо коммуникабельнее «Дыр- быр».

– Гага,– сказала девочка постарше.

– Гага,– повторила тонким голосом вторая.

Вот и пойми, что они имеют в виду. То ли у них очень маленький выбор имен, то ли это означает что-то вроде девочки. Ну, пусть будут Гага Старшая и Гага Младшая.

– А это кто?– показал пальцем на «Дыр-быр».

– Нита,– на этот раз ответили хором.

– Нита,– сказал он, указывая на нее пальцем. Андрей— уже показывая на себя.

Старшая и Младшая залились звонким смехом, показывая то на Андрея, то на «Дыр-быр» и повторяя «Нита, Нита». Понятно, опять не угадал. «Нита» это или мама или тетя, а может еще кто-то, но никак не имя собственное.

– Грака,– вдруг показала на себя «Дыр-быр».– Потом показала на растущую у воды иву и повторила— грака.

На этом, впрочем, ее выступление не завершилось. «Дыр- быр» протянула руку к нему и сказала «Эссу». Потом показала на большой камень у ручья и сказала «эссу». Она не сказала «Андрей» или на худой конец «Андддрвв», а совершенно ясно назвала его «Эссу», что, по всей видимости, означало «камень». Это значит, что они каким-то образом знакомы. Как жаль, что при переносе в тело этого Эссу у него не сохранилось знание языка, да и некоторые умения не помешали бы.