– По вашему… – начал было говорить я, но командир этого воинства тут же прервал мою «речь» взмахом руки и пристально продолжил рассматривать меня, словно пытаясь взглядом зацепиться за мою душу.

Время шло. Мы так стояли друг напротив друга и молчали. Воины где-то вдали продолжали сражаться, добивая остатки монстров в городе, выводя оттуда выживших жителей. Малую часть от всего населения. Некоторые из них тыкали в меня пальцем и что-то говорили другим воинам, некоторых вообще волокли, пока они заливались слезами. Детей же я не видел вообще, из-за чего кулаки как-то сами по себе сжались крепче обычного.

– Митрокл! – гаркнул командующий, из-за чего я даже дёрнулся, а тот следом усмехнулся. – А ну, давай сюда!

Минуты три ожидания, и рядом со мной появился парнишка, который невероятно сильно напоминал генерала, только был разве что его молодой копией. Такой же взгляд, только чуть насмешливый. Такие же черты лица. Только чуть шире в плечах и чуть ниже ростом. Если бы не разница в возрасте, можно было бы сказать, что это два брата, но… через мгновение моя догадка подтвердилась.

– Да, отец, вызывал? – уточнил воин, сняв с себя шлем, дав мне ещё раз убедиться в том, что у них практически одно лицо.

– Узнаёшь шлем? – с усмешкой проговорил командир.

– Хм-м.. – нахмурился парень, который был, наверное, чуть старше меня. – Командира третьей малой фаланги… бывшего командира. Вон, даже надпись на шлеме, которую ты ему оставил на прощание, как ещё заместитель главы нашего легиона.

Малая фаланга и легион. Вот теперь у меня точно каша в голове, так как я окончательно запутался. Как эти понятия вообще сочетаются? Ведь одно принадлежит нам, ну как нам, македонянам, а вот другое… чёртовым римлянам, которые начали наращивать свою мощь. Даже пророки вовсю толкуют, что на нас обрушится их мощь, а мы не выдержим без единения.

– Откуда у тебя этот шлем, сынок? – спросил теперь уже у меня командующий, а я тут же как-то обмяк, ибо сердце в груди бешено застучало.

– Добыл в бою, когда… – запнулся я, вспоминая, как меня пронзило копьё кентавра, с головы которого этот шлем я и снял. – Когда сражался с кентавром. Им же его и прикончил в итоге, вдавив кости носа ему в череп.

– Что в бою взято, то свято, – улыбнулся старший. – По следам на шлеме видно, что ты не врёшь. Жаль, что весь плюмаж растерялся в битве. Красивый был шлем. Ну да ладно… рядовому бойцу, новобранцу, он не нужен. Ведь так, Митрокл?

– Отец… – смутился тут же боец. – Ты хочешь назначить в мой отряд этого юнца? Да он только стёр мамкино молоко с губ! Какая ему война!

– Не перечь отцу! – тут же взорвался командир, гаркнув так, что его сын вытянулся по струнке, выставил щит перед собой и тут же ударил о него копьём, после чего боялся шелохнуться. – Вот так-то лучше. Жду ответ.

– Плюмаж рядовому бойцу не нужен, отец! – тут же чётко проговорил сын.

– То-то же. А про его… беспомощность, что ты мне сейчас хотел сказать, – бросил он взгляд на меня, в котором явно читались оценка и интерес. – То этот юнец каким-то образом угадал, где мы начали продавливать оборону, закидал камнями задние… шеренги, если их так можно назвать, монстров, а те на него отвлеклись. И я это видел лично своими глазами.

– Тогда приношу свои извинения за оценочное суждение, мой царь! – так же стоял вытянутым в струнку боец, а потом до меня дошло, что именно проговорил этот молодой человек.

И тут же моё сердце ухнуло в пятки. Царь. Тот, кто лично назначал всех Сенаторов из простого люда, если вдруг какое-то семейство обрывало свой род. Тот, кто руководил всей нашей Спартой. Тот, кто нещадно сражается рядом со своими воинами, разделяя с ними еду и кров. Легенда среди ныне живущих. Вот только имени почему-то я не мог припомнить.