«Самая прекрасная часть дня – утро!» – говорят жаворонки, они и живут дольше. Пусть говорят. Моё прекрасное утро начинается в обед. В начале первого придётся всё-таки встать, кота кормить. К 16 часам я уже помылась, покормила кота, помыла его лоток, пропылесосила комнату, постирала, сложила высушенное по местам, развесила мокрое сушиться, заказала продукты, приняла заказ продуктов, сдала курьеру крышки на переработку, поела, приготовила мясной рулет, пока готовила и ела – параллельно мыла посуду, которой нет конца… И почему есть чувство, что если ты дома в будний день, то ты какой-нибудь лодырь? Я понимаю, откуда растут ноги у данной идеи в голове, вопрос в том, почему она не исчезает, если ты её увидела, поймала, разглядела, всё проанализировала – и ничего? Она только ослабла, но так и тусуется в голове. Старается чувство вины вызвать. За что? Да даже если бы я весь день провалялась в кровати, что с того? Есть воспоминания оттуда, откуда берутся все психологические травмы, как мой отец – злокачественный нарцисс – допрашивает меня, чем я занималась весь день, пытаясь уличить меня в чём-то, чтобы можно было за это зацепиться и излить на меня свой гнев, собранный где-то там, в социуме. Его целью было узнать, что я занималась ничем. А я, не любя врать, старалась ухватить в том, что я делала, самое важное, и раздуть это до весомых размеров. Мне повезло. В семье любили длинные волосы. Носила. Тогда и ответила, что мылась и мыла голову, на это ушло много времени, – и он это признал. Закрепилась в тот момент мысль, что в выходной свой надо делать что-то значимое, иначе я какая-то неправильная, и меня отругают, осудят.

Теперь я фрилансер. Сложновато с такими «идеями» в голове жить в будние дни, не работая. Хорошо я придумала – фрилансер. Затюканная в детстве отцом, живя в постоянном насилии всех видов, потом сильными навыками не отличаешься, на первый взгляд. Изучение себя начинается, когда ты бежишь из семьи и стараешься не просто выжить, а и узнать, что такое нормальная жизнь и как в ней адаптироваться. Так вот, фриланс – красивое название того, чем мне пришлось заниматься, пока я не понимала ничего в жизни. По-другому это называется проституция. Хочу сразу облагородить то, чем я занималась, раскрывая детали, как это происходило.

Началось всё с поиска локации после побега. Нужно было новое место, где отец не стал бы меня искать. Это же ещё надо как-то оплачивать! Мне всего 20, опыта работы нет. Обратилась к логике и перебрала в голове свои навыки. Какими бы они ни были. Итак, уборка, готовка – о да! Это я умею. Иначе в моей семье было не выжить. Отец учил готовить и параллельно срывал на меня всё зло. Учить готовить – это просто предлог, но надо признать, готовить я научилась, что и у него неплохо получалось. Низкий поклон! С уборкой дела обстояли ровно так же. И снова мои благодарности! Живя как на пороховой бочке, я стала неплохим психологом и эмпатом. Да, я женщина, и это почти всем нормальным женщинам свойственно, но всё же я отличный эмпат. Я могу по походке понять настроение, да даже просто видя человека, слушая его, читая то, что он написал, – понимаю настроение. Хорошо. Дальше. Умею ухаживать. Хм… Прислуживать? Ухаживать или служить – это всё-таки от сердца. Добровольно. А прислуживать можно либо за деньги, либо поневоле. Определились. Прислуживать могу за деньги.

С этой базой я нашла дом, куда меня взяли с проживанием помощницей. Не знаю, как искал меня отец, я замкнулась в этом доме и гуляла только на территории. Мне нужна была реабилитация. Стабильность и спокойствие. Хозяин дома был со мной уважителен, даже учтив. Да, я не побоялась устроиться на работу к одинокому мужчине! Моя интуиция меня не подвела. Оказавшись в его доме, рядом с ним, я будто успокоилась и больше не хотела уходить. Я не стала ему женой, но хозяйничать в его доме он мне немного позволил. Интерьер был готов, мне он и так нравился, так что я ничего не переставляла, не докупала, а просто жила в том, что есть, и очень кайфовала. Дом был в английском стиле. Мне всегда нравился этот стиль, ведь я люблю дерево в интерьере, жёлтые и зелёные детали. Он покупал продукты, и я готовила из того, что есть. Мне нравилось его кормить. Он был очень благодарен и восхищён. Я получала, наконец, похвалу и заряжалась на творчество! Мои творческие блюда оценивались по существу, и так я научилась понимать, что реально вкусно, что нет. Я полюбила этого мужчину как человека. Думаю, он испытывал ко мне те же чувства. Наши сердца не были отданы друг другу – это была любовь не мужчины и женщины, а человека к человеку. Мы не разговаривали по душам, и у каждого была личная жизнь, границы которой тщательно охранялись. До сих пор удивляюсь, как мы смогли жить в одном доме и выстроить тёплые, но рабочие отношения. Определённо это его заслуга.