– Дарёна! Спаси! – вдруг выкрикнул Нефёд.

– О! А вот и истину подвезли! – обрадовалась Белена. – Поняла теперь, кто ему настоящая хозяйка? Готова моим словам верить? Ежели готова, собаку можно убирать, а я этого поганца подержу, чтобы сызнова не спрятался.

Если верить Белене… Нет, я знаю, что верить ей ни в коем случае нельзя, но выслушать-то её версию «правды» мне ничего не мешало. Так вот… Если верить Белене, то во всех напастях, обрушившихся на мою семью в последние дни, виновата Дарёна. Точнее, Мария. Имя сути не меняет, поэтому неважно, как зовут эту мерзавку.

– Дитё твоё само по себе дар необычный, потому как бесплодным мужикам плодиться несвойственно. А твоему мальцу природа ещё и от щедрот своих отвалила всё то, что для защиты ему ещё в утробе дадено было. Вся сила, с которой ты управляться не умела, ему перешла, но не так, как она тебе досталась. Его б разорвало, если б такую мощь сразу заполучил, поэтому подарком ему стала связь крепкая. С природой-матушкой он этой силой соединён, и дар его вместе с ним растёт. Колдуном не станет, потому как способностей нет, а природу понимать будет куда лучше, чем другие.

– С животными что-ли разговаривать? – уточнила я.

– Ты совсем что-ли умом повредилась? – выпучила она на меня свои прозрачные глаза-пузырьки. – На кой с ними разговаривать-то? Учёным он станет. Как это… Ну, которые природу любят.

– Экологом?

– Да неважно, – махнула она рукой. – Травником, геологом… Жизненная сила его от природы питается, понимаешь? И всю его жизнь так будет.

– Ну это не редкость, – пожала я плечами. – Таких людей много.

– Так-то оно так, – согласилась Белена. – Только вот природа заранее ни перед кем не отчитывается, кого она одарить подобным образом собирается, а после появления на свет к таким деткам уже не подступиться. Они от тёмного колдовства от роду защищены. Пуповинку-то кто срезал, а?

– Мария.

– Вот то-то же! А где теперь эта пуповинка? В каких целях её пользуют?

– Не знаю.

– И не узнала бы, если б не я, – с гордым видом заявила мне мёртвая ведьма.

– Ага, – согласилась я. – Если б не ты, мне не пришлось бы по колдунам помощи искать, в сугробе рожать и своими способностями за жизнь Власова расплачиваться. Благодарно кланяться за это в пояс не буду, уж извини.

– Тю, какие мы нежные… – фыркнула она. – Я тебя что ли заставляла кругами носиться, когда искомое под носом было? А Дарёна к тебе и без этого пришла бы. Она ж знала, какое дитё ты носишь. И понимала, каким оно родиться может. Наплела, что боль нужна, чтобы твой дар от всего лишнего очистился перед тем, как она его заберёт, а ты и поверила. Мучилась, страдала, силу природную два дня в себя без меры тянула, чтоб разродиться, а она тем временем свои дела делала. И коню твоему ретивому хомут создала, чтоб не брыкался, а по её указке скакал, и тебя болью изводила, чтоб ты себя помнить перестала. Знаешь, зачем? Если бы ты своей рукой пуповину срезала, то могла бы через сына силу природную получать. Способности, что от Марфы тебе достались, Дарёне ни к чему. Про часть души своей она не соврала, а во всём остальном обманула. Для того она дар твой отняла, чтоб ты колдовство видеть и понимать перестала. Не ведала чтобы, что она сыночка твоего ненаглядного к рукам прибрала.

И снова как в сказке – чем дальше, тем страшнее. Не всякое тело способно долго душу чёрной ведьмы в себе носить. Мария множество раз меняла «сосуды», потому что они быстро приходили в негодность. Издеваясь надо мной, она буквально заставила природу щедро одарить моего ребёнка, потому что предпосылки для появления такого дара были очевидны. А потом, срезав пуповину, чёрная ведьма получила возможность тянуть природную силу через Владика для того, чтобы подольше поддерживать жизнь своего нового вместилища. Пользоваться природной магией она не может, но направить её во благо плоти – вполне. А я ослепла и оглохла с магической точки зрения. Раскатала губу на нормальную человеческую жизнь и семейное счастье. Так бы и было, если б мне не втемяшилось снова заняться магией. Точнее, так бы всё выглядело.