Катерина вместе со всеми проехала через арку ворот, и теперь глухие удары копыт о камень словно отсчитывали удары её сердца.

Она проживала на юго-западе Франции и если она перенеслась только во времени, то осталась где-то поблизости. И вот вопрос: была ли эта часть Франции в XII-XIII веках французской? Времена сейчас идут схожие с Русью, когда князей было без счёту и всё перепуталось, как владения, так и наследование. В принципе, Кате было без разницы, кто сейчас король, кому принадлежит серебряный берег, но рядом границы Арагона*, Наварры*, не так уж далеко Англия и, быть может, знания об их истории помогли бы ей сориентироваться в том времени, в какое она попала?

(прим. авт.: – Арагон, Наварра – сейчас это территория Испании)

— Рем? Кто это у тебя? – раздался зычный голос, и вся суета разом стихла.

Катя оставалась сидеть на лошади. Она боялась сама спрыгивать, опасаясь зацепиться за что-нибудь и порвать платье или упасть при всех в грязь. Она вообще с удовольствием растворилась бы в темноте или, ещё лучше, если бы о ней все забыли, но Рем сам повёл её лошадь к хозяину замка.

Тот стоял на ступенях и закреплённые позади него на стене факелы позволяли более-менее рассмотреть его. Крепкий, пожалуй, по росту вровень с Катей, а она на каблучках ровно метр шестьдесят восемь. Кто-то из сопровождающих был значительно ниже её, кто-то вровень, но были и те, что на полголовы возвышались над нею.

«Сеньор!» – вспомнила Катя, как называли хозяина. Он был бородат, и его борода была разделена на две равные сужающиеся книзу части и, видимо, чем-то смазана, так как держала приданную форму, кстати, неровную. Сеньор не был безобразно лохмат, но неопрятность в его облике всё же бросалась в глаза. Цепкий взгляд, мясистый нос, красиво очерченные брови, но по носу, щекам были видны красные звёздочки, не хватало пары зубов, и его возраст было сложно определить. По лицу– не меньше шестидесяти, а вот по движениям, по скрывающемуся под одеждой физически развитому телу, он должен быть значительно моложе.

— Господин, мы не нашли вашу дочь, но зато обнаружили на наших землях чужестранку. Её речь странная и она… – Рем приблизился к сеньору и тихо рассказал то, что поведала ему Катя, а ещё добавил свои наблюдения и вручил ему её сумочку.

Она так и сидела на несчастном животном, товарки которого уже были отданы в заботливые руки конюхов. Катерина прислушивалась, но речь была неразборчива, и можно было только догадаться, что обсуждался её наряд, какие-то деньги, которые надо найти или, наоборот, спрятать. Создалось ощущение, что они не только о ней переговариваются.

Сеньор поглядывал на Катю и хмурился, сжимая кулаки. Может, ему не нравилось то, что сообщал Рем, может, его воротило от запаха льнущего к нему подчинённого, впрочем, сама она уже тоже не благоухала, приняв на своё платье лошадиный пот и ещё что-то мерзкое с седла.

— …нашли мёртвой…  денег нет…  неблагодарная тварь… – доносились до Катерины уже слова сеньора и её начинал бить озноб.

— … похожа…  ребят отошлём, да и не видели они… – выслушав последние новости, предложил Рем, косясь на пленницу. 

А потом этот Рем ушёл, а сеньор спустился и протянул к ней руки, предлагая свою помощь.

Вроде бы можно было облегчённо выдохнуть, надеясь, что будет проявлена элементарная вежливость и её снимут хотя бы с лошади, но в хорошее будущее не верилось. Катя чуть потянулась к мужчине, чтобы опереться на его плечи, он ловко подхватил её и поставил на землю. Она для него пушинка, хоть что-то приятное в этом времени. Вячеслав держал её на руках только на свадьбе и после никогда, заявив, что у него из-за неё сдвинулись позвонки, а она тогда была тростиночкой.