.

Сокращение глобального насилия на протяжении последних семидесяти пяти лет в научных кругах и международной политике получило название «долгий мир». Еще в 1940-х годах были основаны такие официальные институции, как Организация Объединенных Наций и Европейский союз, целью которых ставилось поддержание мира и предотвращение повторения ужасов Второй мировой войны – самой кровопролитной в человеческой истории и унесшей пятьдесят восемь миллионов жизней. В этих организациях одним из приоритетов является гендерное равенство. И действительно, эксперты связывают послевоенное снижение международного насилия с тремя главными факторами: расширение международной экономической деятельности, распространение демократии и резкий прогресс в области равенства между мужчинами и женщинами[23].

Чтобы сохранить мир, творцы послевоенного мироустройства хотели переключить экономическую деятельность с военных расходов на международную торговлю. К сожалению, уже к началу 1950-х годов Запад, в ответ на агрессивную позицию Советского Союза, был вынужден вновь начать вооружаться. Говоря об этом, генерал Дуайт Эйзенхауэр, президент Соединенных Штатов, сокрушался:

Несмотря на развитие международной торговли и сохранение «долгого мира», «холодная война» привела к масштабной гонке вооружений. Мир много тратит на оружие и сегодня: Соединенные Штаты выделяют на свои вооруженные силы более половины дискреционного бюджета, причем при президенте Трампе эта сумма резко выросла. Задумайтесь, сколько хорошего можно сделать, если направить эти деньги – или хотя бы их часть – в другие сферы! В этой книге я часто буду говорить о связи между экономикой и мужским доминированием, всеми формами насилия и распределением существенных ресурсов.

Ограничения женской экономики подкрепляются угрозой применения силы. Однако сейчас мы хорошо знаем, что мужское насилие не свойственно нашему биологическому виду. Если бы оно было жестко встроенным и неизменным, число нападений на женщин не зависело бы от времени и географии – и, безусловно, не было бы целых обществ, подобных Швеции, где подавляющее большинство мужчин насилия не проявляют.

Имеющихся доказательств уже вполне достаточно, чтобы провести различие между двумя группами мужчин: теми, кто поддерживает гендерное равенство, и теми, кто его не поддерживает. Опросы – прежде всего в западных странах – показывают, что большинство мужчин разделяют принципы этого подхода, например равенство доступа к благам, оплаты труда и карьерного роста. Тем не менее по-прежнему есть мужчины, враждебно настроенные к присутствию женщин в экономике и вытекающему из этого повышению статуса последних. Сама эта тема быстро выводит их из себя, а это, в свою очередь, распространяется, как круги по воде, и влияет на окружающих их мужчин. Более того, незаметным для этих вспыльчивых ребят образом гендерное неравенство поддерживают многие экономические институты. К тому же в их подчинение зачастую попадают более благоразумные мужчины – во многом потому, что в этих организациях агрессию продолжают считать полезным для лидера качеством. Несомненно, подобные групповые виды поведения и институциональные нормы мощно поддерживают гендерный разрыв в экономике, однако их действие остается незамеченным из-за стремления побыстрее свалить вину на женщин. Поэтому в дальнейшем я буду подчеркивать роль групп, а также проводить различие между