Внутри меня будто завыла сирена. Я начала вырываться так отчаянно, что мужчина испуганно отступил. Но тут проснулся один из близнецов и жалобно заплакал.

- Сейчас, милый, - подошла к Леонарду, и прижала сына к груди.

- Простите. Я не должен был…

- Подожди меня снаружи, пожалуйста. Я соберу их и выйду. - произнесла спокойно.

Когда Марк вышел, села на постель, по-прежнему обнимая малыша. Тем временем маленькая Лия тоже проснулась и, не найдя брата под боком, громко захныкала. Аккуратно положила к ней близнеца, а сама принялась собирать игрушки, вещи для долгой прогулки. В голову то и дело лезли воспоминания о прошлом, которые хотела похоронить внутри. Хоть психотерапевт и советовала принять боль, я не могла пока этого сделать. Закрыла разум, блокировала доступ туда своему истинному. Знала, что Лео жив, но уже все для себя решила.

Пока собирала подгузники, салфетки и любимые игрушки близнецов, невольно вспоминала о том, что случилось. Бесконечный холод, а затем темнота. Очнулась я уже в больнице Клотервиля. Марк любезно помог с одноместной палатой в хорошем частном госпитале. Тогда мне казалось, что тьма никогда не отступит. Два раза пыталась покончить с собой, но меня спасали. Анисса Уайтберд полностью сломалась. Но однажды солнечным днем в палату зашел врач и сообщил, что я беременна. И именно тогда внутри затеплилась надежда.

Вопреки пережитой боли, Лео подарил мне новый смысл жизни. Марк помогал всем, чем мог. Отвез к своим родителям, поговорил со знакомым психотерапевтом. Каждую ночь меня мучили жуткие кошмары, я страдала внезапными приступами паники. Но растущие внутри близнецы помогали своей мамочке, и уже спустя три месяца я смогла впервые улыбнуться. Не знаю, как выдержала все то, что на меня обрушилось. А Лео… он не искал меня. Позже Марк признался, что мой оборотень полностью занялся вопросами стаи и помощи амнистированным оборотням.

Ни я, ни дети ему совершенно не были интересны. Смахнула горькую слезу, водрузила на плечо сумку и одела близнецов для прогулки. Они всегда были вместе. При рождении, кормлении, на прогулках. Заболевал один, и тут же следом - второй. Лео не должен нас найти, никогда! Анализ на ген Ви отменили, так что мои дети теперь могли жить нормальной жизнью. Но никаких волчьих повадок я в них не замечала. Надеюсь, они останутся обычными людьми. Хватит с меня оборотней.

Погода постепенно становилась солнечной, тучи отступали, освещая длинную улицу под названием Саммервью. Пока Марк усаживал малышей на детские сидения, я почувствована на себе пристальный взгляд. Агрессивный, больной и опасный. Резко обернулась, но никого не увидела. Бродила глазами по другим домам, окнам и кустам.

- Миледи! - позвал Марк, - все в порядке?

- Да, - кажется, психика снова сыграла со мной злую шутку, - поехали.

Но теперь все вокруг начало казаться опасным. Я судорожно бродила взглядом по мелькающим домам. Мы остановились на светофоре, как вдруг в зеркало заднего вида я увидела… о нет! Томас Винтер стоял, прислонившись к фонарному столбу и злобно ухмылялся.

- Нет, - прошептала, облизывая губы, - пожалуйста.

- Что такое? - всполошился мой спутник, а дети на заднем сидении синхронно расплакались.

- Винтер… он здесь! - я судорожно глотала ртом воздух.

- Где? - он бегло осмотрел площадку, а я принялась успокаивать близнецов, - там никого нет.

Но я знала, что это был мой давний враг. По всем телеканалам транслировали, что знаменитый Томас Винтер проводил чудовищные опыты над волчьими женщинами и детьми. Его очерняли забыв, что и сами буквально за месяц до этого с радостью пользовались результатами его трудов. Как же все быстро изменилось! Марк положил ладонь на мои дрожащие руки.