– И как мне теперь возвращаться? – она схватилась за голову, а я притянул ее и усадил на колени.

– Стесняешься?

– Просто это неуместно. Наверное…

– Это естественно, милая, – погладил ее мягкое бедро, – мы ведь влюблены друг в друга. К тому же истинная пара.

– Родители Марка погибли. А я… какая же я жалкая, – она попыталась закрыть лицо руками, но я перехватил маленькие ладошки и прижал к губам.

– Ты просто пытаешься справиться со стрессом. Эти люди были тебе дороги и нервы уже на пределе. Такие события, – я вздохнул, – они ломают даже самых стойких. А ты – молодая хрупкая девушка. Но теперь мы вместе и не позволю тебе тащить все в одиночку.

– Лео… – она прикусила губку, а я ощутил, как снова ее хочу, – я днем хотела об этом поговорить.

Меня посетило неприятное предчувствие. Даже если не захочет – увезу силой.

– И была настроена решительно, – продолжила истинная, перебирая пальчиками пуговицу рубашки, – но теперь отчетливо вижу, что готова уехать. Я не хотела, но без тебя просто умру.

– Милая… – радостно шепнул и сильнее прижал ее к себе.

Я защищу их. Теперь Анисса и близнецы – моя семья. Вернее, они ими всегда были, но лишь сейчас осознал, насколько важно нам всем быть вместе. Моей девочке опасно находиться здесь, особенно когда Винтер и Агата за ней охотятся. Истинная так крепко меня обнимала, что я чуть было не взял ее снова. Но вместо этого нежно спихнул, целуя в висок. Затем поднялся на ноги, размял затекшую спину и поднял ее шортики с трусиками. Потрясающий аромат! Зверь внутри рыкнул, намекая, что можно бы еще… так, цыц, зараза похотливая! Присел перед Аниссой и ее бельем вытер смесь из наших выделений, полностью стерев все следы греха.

– Бросим в стирку, – подмигнул ей, а Нисса густо покраснела, попытавшись забрать трусики.

– Это неприлично, – шептала, подпрыгивая, пока я с улыбкой до ушей не позволял ей добраться до мокрого и ароматного белья.

– Мы с тобой – это нормально, милая. Так что пошли. Твоя рубашка достаточно длинная.

– Ну Лео! – она улыбнулась.

Черт, я разорву любого за ее улыбку! Глядя на свою девочку, испытывал стремительно крепнущие чувства. Она – самое главное в моей жалкой жизни. Обнял ее, прижав к себе, запихивая тонкие трусики в карман, отдавая лишь джинсовые шорты.

– Ну что за строптивый оборотень! – истинная уперла кулачки в бока.

– Какой есть, – я показал ей язык.

– Вы где там? – раздался усталый голос Марка.

Нисса машинально спряталась за меня. Кретин вышел к скамейке, затем оценил мой голый торс. Его взгляд упал на красную от стыда Аниссу. Моя девочка все равно такая же скромница, как и раньше, пусть во время секса и говорила восхитительные развратные вещи. И лишь я буду их слушать, наслаждаться. Вдохнул ночной аромат, чувствуя полную свободу. Лишь сейчас грудная клетка раскрылась, позволяя дышать. Боли больше нет, тоски тоже. Я там, где должен быть. Со своей истинной и нашими малышами. И уничтожу каждого, кто посмеет даже подумать о том, чтобы навредить им.

Обняв свою девочку, подтолкнул ее к дому. Уже завтра мы будем в Бриджтауне, где на нее свалится весь груз боли прошлого.

Вернувшись на мансарду, я какое-то время топталась на пороге. Перед глазами все еще стояла картина, как Симона медленно умирала. Долгие, страшные минуты, высасывающие жизнь и приближающие неизбежное, словно втягивая воздух и оставляя после себя ледяное ничто. А снаружи – люди, ставшие кровожадными зверями помимо своей воли. Кто же во всем этом виноват? Сглотнула, пытаясь преодолеть боль вперемешку с отвращением. К горлу подкатила тошнота. Несмотря на то, что лужу крови уже вытерли, казалось, что она все еще там.