– Прости, что ты сказала? Тебя отвезти домой?

Золя подняла голову. Казалось, Фима был спокоен, но она чувствовала его разочарование. Да и домой ей не хотелось. Опять не хотелось домой.

– Пойдем назад. Хочу умыться. И… – пересилила себя, улыбнулась: – Ты мне обещал открыть нечто невероятное.

– Пойдем! Хм… Нечто невероятное. – повторил он: – Думал отнекаться, ан-нет, придется делиться сокровенным.

К дому дошли молча. Он провел ее к номеру, не дожидаясь пока она откроет дверь, подошел к своей двери. Вошли, каждый в свой номер одновременно. Золя замерла у двери, опираясь об нее спиной, дрожащими руками сжимая сумочку и закрыв глаза. Слеза сбежала, за ней вторая. Золя, кусая губу, сделала шаг, бросила сумку на кровать и зашла в ванную, не включая свет. Ударившись, поняла – шторы задвинуты, а света, от ночника у входа, не хватает. Поискала выключатель рукой, нажала. Вспыхнувшие лампы облили ее ярким светом, и она зажмурилась. Плач рвался из груди, Золя бросилась к крану. Умылась холодной водой и посмотрела на себя в зеркало:

– Не истери! Мало ли что за листок лежит у тебя в сумке. Может это Фимка тебе сонет подбросил. Фима. Да, когда? К сумке он не притрагивался. Сонет и Трофим! Эхе. Посмотреть, Изя, надо.

Умылась, вытерлась и медленно поплелась в комнатку. Присела на кровать рядом с сумкой. Заметила на кровати коробочку с конфеткой и маленькую веточку рододендрона. Это умилило ее, но не успокоило. За стеной, совсем негромко, услышала голос Трофима. Прислушалась.

– Он поет? – это ее удивило. Подошла к двери между номерами – он действительно пел, что-то неразборчивое, незнакомым мотивом. – Поет. – прошептала она и на пальчиках вернулась к кровати. Сумка лежала как задохнувшаяся рыба, открыв широко рот. Золя вспомнила, что в обуви. Нашла тапки, сбросила слипоны.

– Так! Глянем, что нового нам сообщили. – достала листок, развернула, бросила взгляд на наклеенные буквы и тут же сложила. – Ничего нового! – скомкала, но тут же расправила и убрала в сумку. – Не сегодня, не сейчас. – быстро направилась в душ.

Полночь. Изольда, разгоряченная душем, укутавшись в гостиничный халат, набросив на ноги покрывало, лежала на кровати. Раздвинув шторы и даже приоткрыв окно, она наслаждалась покоем ночи, любуясь полной луной. Веки начали смыкаться, когда услышала легкий щелчок и тихий стук в двери. Приподняла голову, задумавшись, не послышалось ли ей, как дверь между номерами распахнулась и на пороге застыл Фима:

– Ты готова?

– К чему? – растерявшись, Золя села и потянула к себе покрывало, стараясь укрыться полностью.

– К встрече с тайной. Золя, ты что, забыла цель нашего визита сюда?!

– Ой, прости! Я и правда забыла. Такая лунная ночь, засмотрелась. Дай мне минуту, я оденусь.

Фима не сдержал смешок, делая шаг не назад, а в ее комнату. Он все еще был одет, сбросил лишь парку и рубашку:

– Не стоит. Идти никуда не придется.

Кутаясь в одеяло, Золя встала с кровати:

– Почему не надо? Это как же? Это что же? – запуталась в одеяле, чуть не упала.

– Да оставь ты в покое это одеяло! – бросил Фима и добавил: – Тайны открываются в тишине, неспешно, без лишних телодвижений.

– А как тогда? Да и вообще, что именно ты мне хочешь показать? – тут до Изольды дошло, что вся затея началась с разговора о гномах. – Ты же не собираешься меня убеждать, что нам надо забраться на кровать, делать вид, что мы спим и подглядывать за тенями.

– Вот этого делать точно не надо. – глаза прищуренные, уголки рта едва тронула улыбка. Фима прошел к окну, оставив двери между номерами открытым. Минуту поглазел на улицу и, кивнув, присел на подоконник. – Иди сюда.