О чём он? От боли я ничего не соображала, зажмурилась, стиснула зубы, дыша тяжело, со свистом, молясь, чтобы не понял, что в это мгновение я совершенно беспомощна.

– Нет, – голос звучал глухо и надломлено, но мне это играло на руку. Пусть думает, что дело в нашем прошлом, а потом проваливает из моего дома навсегда.

– Ты ведь идеальная… Я вижу. Кто из нас ушёл первым? Почему?

– Стас, отпусти, я опаздываю на работу.

Подняла голову и прокляла всё на свете. Его глаза, да, они были подобны урагану в небе, потемневшие от сдерживаемых чувств. Я могла бы поверить в их правдивость, если бы сама не приложила руку к легенде, в которую мужчина поверил с такой лёгкостью.

– Кать, – он прикоснулся к моей щеке, а я отвернулась и наткнулась взглядом на кольцо, сверкнувшее тёмным золотом в свете электрической лампочки.

Обручальное. Стас женат, а я просто временно заняла чужое место. Наверное, где-то там переживает его жена, ищет, волнуется, а он даже не помнит о ней, перенося свои чувства на первый попавшийся объект. И это больно бьёт по сердцу.

– Отпусти, – попросила тихо, надеясь, что он прислушается ко мне. – Отпусти, не удерживай, мне на работу нужно.

– Хорошо, Кать, но когда вернёшься, мы с тобой поговорим, поняла?

Фыркнула, не собираясь с ним сейчас спорить. Конечно, поговорим, я его из дома выгоню, слишком уж много он на себя берёт. Порасспрашиваю потихоньку, не слышно ли о пропавшем госте города, может, узнаю его фамилию, свяжусь с родственниками и… его женой.

– Поняла, Стас.

Вывернулась из ослабших объятий и выскочила на улицу, вдохнув холодный воздух. Спина горела, но я выпрямилась, привычно «проглотив палку», и пошла к остановке, гадая, не принесёт ли мне сегодняшний день ещё каких-нибудь неприятностей.

В автобусе, на удивление, было свободное место, которое я заняла, стиснув зубы. Сидеть было неудобно, но я отвернулась к окну, зажмурилась и начала размеренно дышать, прогоняя боль. Да, с этим подарком от того, кого считала самым лучшим, уже ничего не сделать, но даже и хорошо, что он со мной. Так я никогда не забуду, к чему приводит слепое доверие. Нельзя отдавать всю себя безвозвратно, нельзя растворяться в другом человеке, нужно помнить, что ты – личность. Какая бы ни была, но личность, одарённая чертами – плохими или хорошими, но присущими лишь тебе. Это не истина в последней инстанции, но то, к чему я пришла своей головой, на опыте собственных ошибок.

– Чё расселась, молодая, место уступи, – больно ткнула меня в плечо настырная бабка.

Я открыла глаза и посмотрела на неё, потом обвела взглядом салон. Передо мной было два свободных места, но пристала она ко мне, значит, просто хотела поскандалить, привязавшись к тому, кто казался безобидным.

Раньше я бы не стала говорить, промолчала, уважая старость, но те добрые годы и добрая я давно остались в прошлом.

– А ты, старая, можешь и постоять, раз силы есть до меня доебаться, – резко ответила ей.

Конечно, не стоило с утра пораньше вляпываться в скандал и портить весь день, но боль и утренняя злость на себя сыграли свою роль. Мне тоже нужно было спустить пар, и ор бешеной бабки, на которую смотрел весь автобус, даже не бесил.

– Шалава подзаборная! Не уважаешь, так вот тебе от меня! Чтоб мужика не было, быдло преступное. Ох, сердце… Вот помру, тебя осудят, как пить дать, осудят! И туда тебе и дорога!

Эпитеты в мою сторону становились всё красочнее, пожелания всё оригинальнее, пассажиры заинтересованнее. Жаль было, что две школьницы стали свидетельницами такого неадеквата, но, судя по всему, ничего нового в её оскорблениях они не услышали.