– Так он же был не один! – начала проникновенно объяснять Мила. – Я видела как минимум двоих…

– Ну и где? – со злостью уставился на неё участковый, демонстративно водя фонариком по сторонам.

Под лучом фонаря в траве рядом с опрокинутой лестницей что-то сверкнуло.

– Ой, смотрите! – воскликнула Анжела и метнулась в ту сторону, а через секунду вернулась, держа двумя пальчиками за ремешок большой бинокль.

– Совсем не театральный, – негромко прокомментировала Мила.

– Да это и не бинокль вовсе… – пробормотал участковый, принимая из рук Анжелы улику. – А ну-ка, девушки, собирайтесь-ка, поехали в участок!

– Это ещё зачем?! – возмутилась Анжела.

– Будете рассказывать под протокол, что тут у вас творится… И про трупы свои бегающие, и про шпионское оборудование…

– Чего? – опешила Дарья. – Ну и шуточки у вас! Какое шпионское оборудование?

Участковый сунул Дарье под нос то, что они приняли за бинокль, и пояснил:

– Это тепловизор! Шпионское оборудование! Им обычно шпионы пользуются, – ехидно довёл до сведения опешивших дам участковый.

– Тосик шпион? – женщины в недоумении переглянулись.

– Разберёмся! Собирайтесь! – приказал участковый.

– А дома под чаёк нельзя? – без особой надежды спросила Анжела.

– Нельзя! – отрезал участковый и, ехидно глядя на подруг, добавил: – Идите, собирайтесь!

Дамы отправились к дому, недовольно бурча, что из-за какого-то алкаша им теперь ночь не спать и ехать в участок, а потом ещё неизвестно как оттуда добираться. Участковый, не обращая на них внимания, продолжил осматривать место происшествия.

Когда подруги, уже собранные, садились в полицейский уазик, Анжела поинтересовалась у участкового:

– Ну что, удалось ещё что-нибудь найти? Может, пистолет с глушителем…

На что участковый рявкнул:

– Меньше знаешь, крепче спишь…

– Да нам, походу, и так не светит, – вздохнула Анжела.

Капитан Полухин молча ударил по газам.

В дачный посёлок подруги вернулись на рассвете. Злые, уставшие, измученные. На троих у них было одно желание – как можно быстрее завалиться спать. Предвкушая, как зайдут сейчас домой, не раздеваясь, завалятся в кровати и проспят до самого вечера, они подошли к калитке и увидели выходившего из неё Константина. На нём был тёмный спортивный костюм и кроссовки для бега.

– Вот ничего себе! – изумилась Анжела.

– Константин? – удивилась Мила, и в её уставшем голосе не было прежнего энтузиазма.

– Вы что, к нам приходили? – спросила Дарья, хотя это и так было очевидно. – А что в такую рань?

– Доброе утро, – смущённо улыбнулся Константин и, прихрамывая, двинулся к ним навстречу.

– Что у вас с ногой? – всполошилась Мила.

– Сегодня на пробежке собака укусила, и я сразу к сюда. Пора уже наконец снять дачу, а то невозможно бегать. Пришёл к вам, а вас дома нет.

– А к нам-то зачем? – недоумённо пожала плечами Анжела. – Вчера вроде уже разговаривали… У нас комнаты не сдаются.

– Анжела, ну что ты в самом деле! – вмешалась Мила. – Человека собака укусила. Рану перевязать нужно. Вдруг инфекция… Пойдёмте!

– Да что я буду вас беспокоить?! – попятился Константин. – Там просто синяк.

– И правда, что это я… – смутилась Анжела. – Пойдёмте скорее. Надо обработать и перевязать.

Анжела решительно взяла Константина за руку и потянула к дому. Константин, отнекиваясь, стал высвобождать руку, но Анжела продолжала тянуть его за рукав. Воротник толстовки съехал, открыв на шее Константина багровый рубец.

– Что это? – обмерла Мила. – Вы пытались покончить жизнь самоубийством?

– Где? Что? – растерялся Константин.

– Да вот же, – показала Анжела. – У вас на шее странгуляционная борозда…