Мариус закатил глаза, но спорить не стал. На сей раз, прежде чем вновь начинать разговор, мы выждали с четверть часа. И, лишь убедившись, что кузен действительно уснул, вернулись к прерванной беседе.

– Надеюсь, моя свадьба не превратится в заседание акционеров, – тяжело вздохнула Тереза и зевнула.

– Надейся, – хмыкнула я и тоже зевнула. Просто поветрие какое-то. Зевоте, как и смеху, было очень сложно противостоять. Практически невозможно. А потому мы еще с полчаса передавали друг другу эту почетную эстафету.

Наконец и Тереза не выдержала – прикорнула у меня на плече. Я не протестовала. Мне следовало подумать и по возможности повторить свои конспекты по марголинскому. Увы, таких способностей к этому порыкивающему языку, как у Ринталь, у меня не было, а необходимость его учить – еще какая.

Отец планировал расширение семейного дела, а потому я не сомневалась, что рано или поздно нам придется покинуть Балиар. А поскольку к Таласке или Шехаину у меня не лежала душа даже в детстве (хватило пару раз сходить с мамой на рынок и посмотреть на выходцев из этих излишне патриархальных стран), выбор пал на Марголин. Папа одобрил. А уж с тех пор, как просватали Терезу…

Я тряхнула головой и тут же замерла, почувствовав, как завозилась кузина. Притихла, выжидая, и, лишь убедившись, что она крепко спит, аккуратно раскрыла конспект. Пусть я и завидовала кузине (самую малость!), но не могла равнодушно смотреть на ее сияющую улыбку и мечтательный взгляд – идти по ее пути я пока не собиралась. И других дел хватало. Например, помочь подруге найти свою настоящую семью. Или изучить рынок сбыта для зелий мастера Рудольфа. А если повезет найти ему клиентов, то старый мастер обещал (нотариально заверено, между прочим) мне тридцать процентов от прибыли. Потому в моем багаже эликсиров было хоть отбавляй. От всего и, хм, для всего. Так что, случись что, портить бодрящие настойки Мариуса не придется – можно будет просто подменить.

Я покосилась на кузена и усмехнулась. Тот, словно почувствовав мой взгляд, завозился, но сон держал младшего партнера торгового дома Загресси в цепких когтях мечтаний.

Я вернулась к конспекту.

Успела проснуться Тереза, Мариус трижды отхлебнул из фляжки, прежде чем мы наконец добрались до Висталя.

Портовый город встретил нас шумом, запахом йода и, к сожалению, гнилой рыбы. Тереза поморщилась, приложила к носу надушенный платочек и протянула мне еще один, но я отрицательно качнула головой. Все же обучение в Вальехе если чему и учило, так это смирению.

Чем только не пахло в общежитии! Порой по ночам в коридоре одновременно можно было встретить и розовые эфиры, и вытяжки из калерии болотной, и отголоски купленного под большим секретом алориуса – все вместе это давало такой аромат, что лучше было зажать нос прищепкой и спать с открытыми окнами. Но никто не жаловался и директрисе не доносил. Уж я-то знаю. Староста как-никак. Первая, кто смог продержаться на посту с первого курса и до выпуска. Так что мне было чем гордиться.

Довольная собой, задрала нос, что не могло укрыться от Мариуса. Кузен вздернул бровь, но я качнула головой, давая понять, что объяснений он не дождется. Впрочем, ему и так было чем заняться.

Все то время, что Мариус решал формальности в заказанной еще в Билене гостинице, мы с Терезой оставались в карете. Вечер клонился к закату, и, несмотря на сон днем, кузина не выглядела отдохнувшей и отчаянно зевала.

– Скорее бы уже заселились, – сонно протянула она, прикрывая рот ладошкой и поворачиваясь ко мне.

Я видела ее лишь краем глаза, все мое внимание занимала улица. Аккуратно отодвинув занавеску, я осматривала близлежащие дома.