– Они разозлили тебя? – это было послеобеденное время и до конца рабочего дня оставалась еще уйма времени, поэтому Доку было совершенно некуда спешить, но их беседа, которая продвигалась не быстрее корабля севшего на мель, начинала напрягать. Поэтому он решил зайти с другого фланга.

– Алекс, мы с тобой совсем не знакомы, я новый детский психолог в этой школе. Можно сказать, ты мой первый клиент. Этот кабинет для меня в новинку, и все учителя, и директор, и ответственные по воспитательной работе – это тоже люди, которых я совсем не знаю. Наверное, мы с тобой в этом смысле немного похожи. Практически каждый, кто оказывается в незнакомой, или враждебной для него среде, чувствует себя как маленький зверек, в лесу, кишащем хищниками. Кто знает, за каким деревом притаилась опасность? . Мне тоже некомфортно, но приходится находить в себе силы, чтобы идти дальше в чащу. Я же не могу просто лечь, в ожидании, когда дни моей жизни подойдут к концу, как бы мне не хотелось просто избегать того, что мне не нравится. – мальчик даже не пошевелился. – Мы с тобой, конечно, разные, но общего у нас с тобой намного больше, чем ты можешь себе представить. И, как бы это смешно ни звучало, мне сейчас нужен друг, потому что вдвоем уже не будет так страшно и одиноко. – Алекс все еще держался, но Док заметил, как ухо его шевельнулось, словно у кошки, услышавшей подозрительный звук. – Интроверты, кстати, ты знаешь, кто такие интроверты? – парень утвердительно кивнул головой, – Способны более глубоко воспринимать окружающий их мир. Поэтому зачастую им трудно приобщиться к социуму, поскольку окружающие люди кажутся слишком поверхностными, не способными выйти за рамки базовых поведенческих шаблонов. Когда я смотрю на тебя, я вижу взрослого человека, который может говорить со мной на одном языке. Мы с тобой интроверты, поэтому этот мир кажется нам слишком примитивным, нам всегда чего-то не хватает. Мы находим смысл даже там, где другие видят лишь пустоту.

Алекс повернулся к доку, словно сработало кодовое слово и к своему удивлению, не прочитал в его взгляде ни снисходительности, ни превосходства.

Док продолжил.

– То, что ты совершил, с точки зрения всех хищников и травоядных, обитающих в стенах этих джунглей – это совершенно недопустимое и дикое поведение. Но я знаю, что это не акт агрессии, а скорее прыжок в никуда в попытке спасти себя.

– Я не мог больше терпеть. – В конце концов заговорил Джонсон. – Они считают, что если мне не интересны их увлечения и разговоры, то я сразу становлюсь чужаком, а чужак для них, это тряпка, о которую можно вытирать ноги. Я провожу большую часть свободного времени в библиотеке, а они расценивают это как проявление трусости и пытаются еще сильнее задавить меня. Для них это как игра – сделать меня совсем слабым и беззащитным без какой-либо цели, лишь бы занять свое время. Я правда не хотел причинять им боль, – В глазах Алекса сверкнула детская искренность, – Я только лишь хотел, чтобы они отстали от меня. В тот момент гнев полностью поглотил меня, я даже не помню того момента, когда схватил со стола ручку и набросился на них.

– Что именно между вами произошло?

– У нас был перерыв между алгеброй и основами программирования. От занятий по программированию меня освободили сразу, поскольку я там как рыба в воде, – с довольной ухмылкой произнес Алекс, – Поэтому, как всегда, я засел в библиотеке. Эти двое, по всей видимости прогуливали свои занятия и, как понимаю, просто шлялись по школе, а библиотека, в такое время, это идеальное место и для тех, кто хочет почитать и для тех, кто просто хочет ничего не делать. Там совсем нет народу, зато есть постоянный доступ в Сеть.. Ну они пришли туда и как увидели меня, у них сразу глаза загорелись от предвкушения, что сейчас они смогут снова докопаться до меня… А я еще месяц назад перестал успокоительные таблетки принимать…