— Держи, — протянула я брату сложенные одна к одной купюры.

— Шер… — укоризненно посмотрел он на меня, но отказываться не стал, лишь коротко обнял: — Спасибо.

Джеймс собрал небольшую дорожную сумку. Только самое необходимое. Никаких его любимых пижонских рубашек. Пара джинсов, три футболки, кеды на смену кроссовкам, а вот кожаная куртка не поместилась — пришлось надеть. Но в такую погоду самое оно. Как он будет с двумя тысячами долларов и таким набором вещей?

— Зарядник, — протянула я ему забытое и улыбнулась одними губами. Кажется, они еще и дрожали.

— Шер, не плачь, — тоскливо простонал Джеймс. — Я справлюсь.

— И ключи от моей машины, — проигнорировала я его слова и тот факт, что щеки стали совсем мокрые. Я ничего не могла с собой поделать, спасибо хоть голос не дрожал.

— Нет.

— Идиот! — прорычала я. — Собираешься ехать на мотоцикле в такую пору?! А ну бери! Скажу, что украл. Скажу, что дал мне вот этой самой битой и спер ключи, пока я без сознания.

Вместо улыбки у Джеймса получился какой-то нервный тик, и то одной стороной лица. Он долго думал, но потом все же выхватил ключи и направился к выходу из комнаты.

— Не иди за мной. Лучше пусть никто не увидит тебя в дверях.

Но я, конечно же, шла. Как иначе? У меня болело в груди, и долбила в голову мысль, что мы видимся в последний раз. Неправильно это! Мы еще недостаточно взрослые, чтобы вот так навсегда разъехаться.

— Делай что хочешь, но обещай давать о себе знать. Мне плевать как!

— Нет.

Я крепко обхватила Джеймса за талию, не позволяя открыть дверь, и зашептала:

— Тогда скажи мне. Хотя бы скажи, что ты сделал. Чтобы я нашла способ помочь тебе однажды вернуться. Я не могу потерять тебя. Навсегда, помнишь? Дай мне надежду.

Он тяжело и сдавленно выдохнул, смиряясь с неизбежным, с моим упрямством.

— Не пущу, пока не скажешь, — почувствовав, как он сдается, надавила я посильнее.

Он рвано обхватил мои руки, будто силясь уже не сбежать, а, наоборот, удержать.

— Кажется… — Его голос сорвался. — Кажется, я убил человека.

4. 3. Случайности не для слабонервных

Мерцающие огни и грохот музыки сделали головную боль абсолютно убийственной. Поэтому, отчаявшись дождаться действия тайленола и оставив Майлза за покерным столом в одной из задних комнат дома, я прибегаю к подручным средствам вечеринки: алкоголю. Не очень правильно, что я ушла напиваться в одиночестве, оставив Докери играть с друзьями, но покер меня никогда не прельщал, а тут хоть есть надежда, что станет полегче. Но только повисаю на барной стойке, чтобы заказать коктейль, как слышу:

— Привет, Звездочка. Вот уж не ожидал.

Повернувшись, обнаруживаю по правую руку от себя фаната кабинок женских туалетов. Несколько раз приходится моргнуть, потому что я понятия не имею, не игра ли это моего воспаленного воображения. Откуда бы этому парню взяться на вечеринке Зака Эммерсона? Я, конечно, еще в туалете заприметила его брендовые шмотки. Но между дорого одетым парнем и парнем, приглашенным на вечеринку голливудского сыночка, огромная разница.

— Кстати, я с тобой здоровался уже дважды, твоя очередь.

— Привет, — бросаю я сухо и заказываю обратившему на меня внимание бармену мохито.

— Стефан Фейрстах, — протягивает мне руку парень.

Мой заторможенный болью мозг не сразу реагирует на это имя, зато потом выдает сразу вереницу связанных образов. После самого громкого политического скандала последних лет его семья на слуху у всей Америки. Наркоторговцы, коррупционеры, неудачливые убийцы. Молодцы ребята. Везде подсуетились.

— Уже одного этого достаточно, чтобы держаться от тебя как можно дальше.