Удивительно, что он знает о том, что в пьесе в основном мужские роли...

Ладно. Возможно, он прав. Я и сама не раз видела, как возле него крутится куча народа. Слышала, как мои однокурсники-парни горят желанием попасть на одну из вечеринок, куда Тронов приглашён. Просто приглашён, а не обязательно там будет! Плюс баскетбольная команда под его предводительством... Многие парни молятся небесам, чтобы кто-нибудь из нынешнего состава сломал себе какую-нибудь конечность, чтобы появилась возможность попасть в сборную института под командованием самого Тронова!

Да уж.

Этот самоуверенный нахал реально может стать гарантией успеха театрального факультатива.

Но я так и не сообразила, что от меня требуется взамен. Взять его на главную роль, несмотря на отсутствие таланта, или что?

— Так, а твоё прикрытие — для чего бы оно тебе ни требовалось — и будет главной ролью в пьесе?

— Нет-нет, курносик, — тихо рассмеялся он. — Это скорее необходимость с моей стороны, чтобы помочь тебе. Твоя же помощь мне заключается в том, что ты станешь моей девушкой.

Эм... Да он шутит! Шутит же?

— Что, прости?

— Я так скоро устану тебя прощать, — усмехнулся он. — Но не спеши прыгать от радости — девушка мне нужна номинальная. Мы будем делать вид, что встречаемся, и каждый из нас получит то, что он хочет. Ну как, по рукам?

Значит, Саше Тронову понадобилась номинальная девушка для прикрытия... Но... почему он выбрал для этой роли меня?..

2. Глава 2. Александр

Днём ранее...

Я вышел из отделения полиции и под светом уличного фонаря на парковке увидел машину отца. Она выделялась своей «импортностью» среди представителей российского автопрома. Я усмехнулся и направился прямиком к ней — моего спортбайка здесь не было.

Отец явно был зол и даже не взглянул в мою сторону, когда я развалился на пассажирском сиденье. Сразу завёл машину и порулил с парковки.

Впрочем, я знал, чего мне ожидать — не в первый раз он вытаскивает меня из отделения полиции. Снова нотации и пустые обещания, что он помогает мне в последний раз. Я, конечно же, и сам предпочёл бы более не попадаться, но что поделать, если иногда не фартит?

Выпустил воздух сквозь стиснутые зубы, отпуская ситуацию, и посмотрел на отца:

— Что с моим байком?

— На штрафстоянке, — бросил он. — Там он и останется. Так что можешь смело считать, что байка у тебя больше нет.

— Шутишь? — усмехнулся я.

— В нашей семье шутить любишь ты, сынок. И с меня этих шуток достаточно.

— Но...

— Никаких «но»! — рыкнул отец, на секунду отвлекаясь от дороги и свирепо метнув взгляд в мою сторону. — Хватит! Больше никаких гонок! Ты хоть на мгновение задумывался, как могут повлиять твои аресты на репутацию нашей семьи, если однажды о них станет известно? На мою репутацию? На твою?! Тебя выкинут из баскетбольной команды — из института! — даже несмотря на то, что я являюсь главным спонсором!

— Не выкинут. Этим хапугам пофиг на всё, пока ты соришь деньгами на их типа институтские нужды.

— Довольно. Поговорим, когда приедем домой.

Окей. Я с удовольствием послушаю то, что ты мне скажешь. Как всегда делал — послушаю и благополучно пропущу мимо ушей.

Ну что нового он мне может сказать? Уверен, что ничего.

И как же я ошибался...

Когда мы добрались до нашего особняка, время перевалило за полночь. Мы в молчании поднялись с парковки на первый этаж, и отец повёл подбородком в сторону своего кабинета. Я закатил глаза и направился вслед за своим горячо любимым родителем. По дороге к нам присоседилась и мама, справляясь о том, всё ли у меня в порядке и не пострадал ли я на своих «ужасно опасных гонках».