Всю дорогу мама счастливо улыбалась не переставая щебетать, какой хороший мальчик Себриан, а еще какая у него замечательная мама и загородное имение у моря, где мы теперь сможем отдыхать каждое лето. Как будто она там и так не отдыхала постоянно со своей подругой — герцогиней. Как- будто у неё своих имений мало. Единственная причина по которой матушка все же ворчала, это отсутствие у меня подходящего гардероба.   А меня как раз все устраивала. Все имеющиеся в наличие платья, амазонки и костюмы были практичные и удобные. Как раз такие, в которых и заниматься можно и на полевую практику ходить. Нет, конечно же, парочка бальных платьев также имелась, куда без этого. Но даже на них не было того пышного безобразия, в которое любила облачать меня моя родительница. Все же я предпочитала более строгий и сдержанная стиль.

  Оказавшись в столичном особняке са Вальенов, первым делом я побежала не приводить себя в порядок, а искать своего возможного жениха. Слуги мне подсказали, что он в парке. А так как ранее я уже не единожды была здесь, то приблизительно знала, все укромные местечки в саду.

   Найти маркиза мне удалось не сразу. Он сидел в одиночестве в беседке в дальнем конце парка. Когда я уже хотела было зайти, чтобы поговорить с ним и попросить, как более титулованного из нашей пары, отказаться от помолвки задуманной нашими матерями,  неожиданно появились приятели Себриана. А я и не знала, что они до сих пор дружат.  Решив подождать, я замерла в нескольких метрах от беседки, спрятавшись в густом кустарнике. Темно-зеленного цвета платье неожиданно удачно помогло скрыть свое местоположение от взглядов молодых мужчин. Вообще-то, я не являюсь любительницей подслушивать чужие разговоры, и даже собиралась уйти незаметно, но когда поняла, что говорят они обо мне, не смогла удержаться и осталась.

  М-да, много же чего интересного я о себе узнала. Значит,  я приторна - сладкая прожигательница денег и жизни? Глупая и надоедливая липучка предпочитающая драгоценности и пышные наряды в оборочках розового цвета, книге и учебе? А еще я толстая. Блин, если с первым  что-то можно было придумать, то вот с последним уже нет. Мне было лет восемь, когда мама начала сокрушаться по поводу моей неожиданной худобы. Ведь до этого, как заметил маркиз, я действительно была пышечкой. Хотя, мне кажется, в том возрасте, большинство детей имеют румяные, пухлые щечки.  Но как только открылся дар и я осознала, что могу общаться с животными, то стала вечно пропадать то в загоне для зверей, то на конюшне с лошадьми, забывая и про завтраки, и про обеды. Ужин меня, в любом случае, всегда дожидался.  А еще десертом к нему шли увещевания и нравоучения.  В десять лет, как и положено всем детям аристократов, меня отправили на обучение в пансионе благородных девиц, где рацион был не самым  обширным, если не сказать скудным. Там нас постоянно держали на диете, чтобы мы казались для мужчин неземными,  эфемерными созданиями.  В пятнадцать же лет мне удалось поступить в академию.  А там режим был еще жестче. Нет, никаких диет. Просто  во время учебы, сначала не спишь ночами, чтобы успеть все выучить, потом просыпаешь завтрак и бежишь сразу голодный на пары  и хорошо если удастся пообедать, так что чаще всего  нормально выходило только поужинать.  А с таким режимом, не очень-то получалось набрать лишний вес.  И не только мне. Но признаться, меня все устраивало.  Тем и удивительно, что еще не видя, меня уже назвали толстой.

   Сказать, что я была зла -  это не сказать ничего. Слушая мнение этих самонадеянных, самовлюбленных , недалеких, эгоцентричных, узколобых ...   как о себе, так и обо всех девушках в целом, я впервые радовалась, что у меня слабый потенциал стихийной магии. А то боюсь иначе их уже снесло бы волной. Эпитетов для описания всего того, что я думала  об этих мужланах, я могла бы подобрать еще пару сотен. Это же надо нести такой бред.  Я вспомнила всех тех девушек, что учились со мной в академии. Это были целеустремленные, интересные в общении,  уверенные в себе и своем выборе натуры. Но, судя по всему, эти умники предпочитают общаться с дамами другого круга. Ну что же, это уже их проблемы.