Сам Рольф тоже не обращал внимания на священника. При виде невесты он ощутил горечь и пытался совладать с этим чувством. Она, точно ребенок, ростом едва достигала его груди. Как такая малютка могла доставить ему столько неприятностей? Но от ее одежд, скрывающих ее всю, словно прокаженную, ему стало совсем не по себе. Ее вассал сказал, что у нее выступила сыпь. Но правда ли это? А если да, действительно ли она пройдет, как сказал сэр Гибер?

Еще более ухудшило ситуацию то, что мачеха девушки отвела Рольфа в сторонку и сообщила, что ее пришлось заставить послушаться распоряжения короля. И каким образом они ее принудили? Наверное, оставили без еды на несколько дней. Рольфу это было безразлично. Но тот факт, что она не хотела за него замуж, сильно его уязвил. Он-то терзался виной, гадая, какие надежды его невеста возлагает на этот брак, а оказывается, что он ей вообще не нужен! И это он – тот, за кого сочла бы великим счастьем выйти замуж любая придворная красавица, – женился на девушке, которая не хотела быть его женой!

Ему нужно было прогнать их прочь. И основания тому были. Условия брачного договора чуть не вывели его из себя! Это же надо такое придумать, чтобы приданое женщины оставалось в ее распоряжении после замужества! Но сэр Уильям не уступал. И Рольф подписал этот нелепый договор, и вот что он получил – крохотную девчушку, которую силой заставили выйти за него! Понимая кровь Спасителя, Рольф задался вопросом, уж не проклял ли его кто.

Леони почувствовала, как на ее облаченный в белую перчатку палец небрежно надели кольцо. Потом священник попросил мужа поцеловать невесту в знак заключения брака. Рольф даже не стал пытаться поднять ее вуаль, и его губы едва коснулись ее где-то в области лба. Потом началась служба, по завершении которой муж увел ее из часовни.

Она хотела только одного – как можно скорее избавиться от его общества, но сразу же после церемонии началось пиршество, и ее посадили рядом с мужем. Неподалеку сидел и отец, молча напивавшийся вином. Рольф последовал его примеру, а Леони пожалела, что сама не может выпить, так она была подавлена. Лишь Джудит выглядела радостной – она все время болтала и флиртовала с парой рыцарей Черного Волка.

Муж не сказал Леони ни слова. Когда к нему обращался кто-то из его людей, он только ворчал в ответ. Перед новобрачными поставили поднос с яствами, но ни он, ни она к ним не прикоснулись – Рольф только пил, а Леони не стала бы снимать вуаль при всех.

В зале были еще рыцари, некоторые из них с женами и даже с детьми. Но никто не веселился. Леони знала, что на всех так влияет ее присутствие, и не удивлялась этому: любой почувствует стеснение в компании жалкой запуганной невесты, укутанной с ног до головы и за все время не проронившей ни слова.

В какой-то миг Леони решилась уйти, но тяжелая рука мужа легла на ее запястье и удержала на месте. Больше Леони даже не пыталась. Позже начались танцы, но она не замечала гостей. Леони не решалась посмотреть на Рольфа, и все время глядела на его большую руку, державшую чашу с вином.

Никогда раньше Леони и предположить не могла, что не будет счастлива на своей свадьбе, но так и вышло. Она была подавлена, с трудом сдерживала слезы и мечтала лишь о том, чтобы с ней никто не заговорил.

Она не увидела и не попробовала изысканных блюд, приготовленных поварами Крэвела и Першвика. Подали несколько видов супа с грудинкой, двух поросят, жаренных с трюфелями, трех лебедей, большой окорок в медовом соусе, каплунов и уток, а еще множество соусов и приправ – такого количества зараз Леони никогда не видела. Все мясные блюда приготовили повара Рольфа, не умеющие делать изысканных блюд. А прислуга из Першвика, стремившаяся затмить крэвелскую челядь, постаралась над блюдами из репы, бобов и горошка.