Я окончательно запуталась в выводах, потому как моя рациональная сущность сейчас билась в истерике, не желая принимать новую реальность. С характером все проще. Ну, привыкла я оказываться в разных переделках и выходить из ложных ситуаций не только живой и невредимой, но еще и победительницей.

― Теперь мы можем вернуться в замок? ― настойчиво потребовал «муж», прерывая мои размышления.

― Зачем?.. ― непонимающе поинтересовалась в ответ.

― Ты стонала, ― напомнили мне. ― Тебе плохо.

А, вот в чем дело, он просто не разобрался в ситуации. Но это говорит не в его пользу. Совсем не в его. Что это за мужик, который не может отличить женский стон удовольствия от стона боли? Ладно, так все получилось, а если бы наоборот? Если бы там, в первую брачную ночь настоящая Адайна стонала и корчилась от боли, он думал, что это от восхищения?

О места, о нравы!

― Мне. Было. Хорошо, ― растолковала неразумному демону. Но поспешно добавила. ― Фарэс Эйден. Я, кажется, давно не бывала на свежем воздухе, так что успела соскучиться. Говорила же, мне пойдет на пользу прогулка.

― Хм… ― Демон, чуть склонившись, рассматривал мое лицо. То есть лицо Адайны. ― Хорошо, говоришь. Странно, до сего дня Рэйван утверждал, что тебе вредно пребывание на солнце. Как и многие другие лекари Энтайны.

Выходит, он обращался не только к родственнику невесты и по совместительству лекарю. Это очень даже хорошо. Для Адайны, не для меня.

Я снова уловила запах сандала, мускуса и пороха и вдруг поняла, что хочу снова застонать. Снова от удовольствия.

― У тебя румянец? ― удивленно и в то же время с восхищением проговорил демон. ― Интересно. Тебе идет. И ты не должна обращаться ко мне по титулу. Называй просто Эйден.

Ну да, верно, в спальне мы успели перейти на ты. Хорошо, что все остальное не успели.

― Так мы идем гулять? ― спросила, отворачиваясь. Не помню, чтобы настоящая я краснела. В академии быстро отбивают подобную привычку. ― Пока мне снова не стало плохо.

Эйден не стал сопротивляться и даже любезно предложил руку. А я раскрыла зонтик, следуя совету Грэйс не попадать под прямые солнечные лучи. Они же тут с ума все сойдут, если к румянцу на лицо сэры добавится загар.

― Почему ты тянешь меня в ту сторону? ― наконец, догадался Эйден. ― Там же солнечная сторона.

Ну, так-то я в курсе, успела заметить. Только именно туда мне о-о-очень надо. Чем быстрее осмотришь место преступления, тем лучше. Гораздо больше шансов, что не пропадут важные улики и следы. Я не была уверена, что найду нечто важное. Но вдруг? Пока имелась только пентаграмма на полу спальни и опустевший пузырек из-под лекарства. Ах да, еще куча непонятных родственников, с которыми непременно нужно побеседовать.

― Что ты, дорогой, ― разлюбезничалась я. ― Разве мне, такой слабой, утянуть могучего демона в сторону? Это я просто на руке висну, ноги, знаешь ли, слегка подрагивают. Но, в целом, все в порядке. А что до солнца ― у меня же вот, зонт.

Я располагающе улыбнулась, и губы Эйдена дрогнули в ответ. Но уже в следующую секунду он нахмурился и отвернулся. Зато послушно согласился идти в нужном направлении.

Тут-то я и заметила под окнами своей спальни молодую девушку, примерно ровесницу или чуть младше Адайны. Они даже были похожи. Только эта незнакомка явно не страдала от обжигающего «дара». Ни крыльев, ни смертельной бледности кожи, ни чувства меры. С аппетитом у нее тоже порядок, судя по округлому лицу, сильно раздавшейся талии и бедрам. Однако внешность ― это не главное. Гораздо важнее то, что девица не просто так шастала под окнами спальни Адайны. Заметив меня и Эйдена, она поспешно сунула что-то в карман платья и бегом припустила в противоположном направлении.