Из-за шума Маше приходилось прислушиваться к словам подруги, наклонив голову, а в ответ ей орать:
– Да по х*р! Смотрим дальше…
Но интересно уже не было. Тема у парней была какая-то остросоциальная, и обычно ей такие замесы нравились, но не сейчас. До конца представления осталась чисто из принципа. Ну, и чтобы Лизка лишний раз убедилась в ее равнодушии к Богатыреву. Не то потом плешь проест. Однако, как только раунд закончилось, Лиза поспешила ретироваться.
– Извини, Лизетта, я уже на ногах не держусь.
Маша пробралась сквозь плотную гудящую толпу к выходу, и с наслаждением вдохнула свежий, пропахший пылью, прибитой дождем, воздух. В прокуренном помещении, где, презрев все запреты, курили, казалось, все, сама Мура дышала вполсилы. Поэтому сейчас возможность вдохнуть полной грудью за счастье.
– Хороший вечер, – раздался хриплый голос за спиной.
– Да, неплохой… – покосилась на Севу Мура.
– Понравилось? – спросил, дернув головой в сторону входа.
– Нормуль.
– Я тут выпал ненадолго из жизни. Расскажешь, что здесь да как?
Сева достал сигареты и, выбив одну, губами вытащил ту из пачки.
– Навряд ли. Я редкий гость в этой тусовке, Сев, так что… Давай, до скорого.
– Тебя подкинуть?
Дверь в клуб открылась, окатив их новой порцией шума. Мура отрицательно покачала головой.
– Подожди… – Всеволод сделал несколько дерганый шаг и ухватил Машу за руку.
– Лапы от нее убери, козел! – раздался яростной голос Лизетты. Мура хмыкнула, разворачиваясь на звук. Наивно было полагать, что та отпустит ее так просто.
– Воу-воу… Придержи коней, подруга, – Богатырев выставил руки ладонями вперед, – че тебя так бомбит?
Проигнорировав Севу, Самойлова схватила Муру за руку, и потянула ту на себя.
– Эй, да что с тобой не так?
– Держись от нее подальше, понял?
– А ты с х*я ли здесь на меня свой маргарин вываливаешь?
– Да пошел ты, урод! – в порыве ярости Лизетта изо всех толкнула парня в грудь руками. Вообще-то, при обычных обстоятельствах хрупкая Лизка вряд ли могла причинить кому-то реальный вред. А Сева… Он просто отступил, но не учел, что под ногами ступенька. Как в замедленной съемке Мура наблюдала, как в глазах парня появилось недоумение, которое в мгновение сменилось страхом. Он покачнулся и, нелепо взмахнув руками, повалился на спину. Маша присела, с ужасом глядя на ноги Богатырева, которые неестественно изогнулись, застряв в спущенных на бедра джинсах. Протезы. Вместо ног у него были протезы…
Глава 6
– Сева… – подползла ближе к лицу парня Мура, – Сева, ты как?
Он не отвечал. Отвернулся в сторону и пытался встать. Чтобы хотя бы не лежа терпеть это унижение. Закрыл предплечьем лицо. Но это слабо помогало сдерживать клокочущие внутри эмоции.
– И че теперь делать? – тупила Лизетта, несколько дезориентированная случившимся.
– Пошла вон! – просипел Сева.
– Эй, ты… Полегче! Я, может, помочь хочу…
– В п**ду засунь свою помощь! – Его трясло. Его душили унижение и чувство черного абсолютного бессилия. И слезы… Чертовы ни х*ра не мужественные слезы, подступившие к темным глазам, грозили вот-вот сорвать Севу в очередную истерику. Сколько их было за последние пару лет? Сколько их, мать его, было…
– Сева…
– Валите все.
– Слушай, че за тупой баттхёрт? Мы же помочь хотим… – снова влезла Лизетта.
– Пошла на х*й, ты, че, глухая?! – заорал Богатырев, – все пошли! – не выдержал – заскулил, при помощи рук и пятой точки отползая от них.
– Но…
– Лиз, не надо… Иди. Мы тут… мы тут сами справимся.
– Ага! Еще чего…
– Лиза! – одернула подругу Мура и жестом головы приказала той возвращаться в клуб и не спорить.
Лизка послушалась. Наверное, случившееся на нее действительно сильно повлияло. Никак иначе ее покладистость было не объяснить. Встав с колен – и так уже ободрала, Мура сделал пару шагов и снова присела на корточки. Осторожно коснулась плеча парня: