– Когда худеешь, можно слопать конфет больше, чем когда спокойно живешь и не думаешь об этом, – поддержала меня Римка. Все-таки не такая уж она была злая внутри. Просто хочется ей сделать из меня мечту поэта. А как тут по-другому, если в день моего рождения придется признать, что я уже не так молода для инфантильного одиночества. Завтра, двадцать пятого сентября мне официально присвоят очередное звание, на погонах нашьют лычки «тридцатилетней», и ничего с этим поделать было нельзя.

Гороскоп, который я по привычке читала пару раз в месяц, пытаясь жить в соответствии с мировой гармонией, утром моего первого в четвертом десятке дня высказался необычно подробно, словно бы пытался предостеречь меня – непутевую блудную дочь, от множества невидимых и ужасных подводных камней.

«Сегодня не лучший день для общения со старшими, родители станут настаивать на своем, переубеждать их бесполезно. Напряженная домашняя атмосфера побудит Вас провести вечер в обществе друзей. Если решается жилищный вопрос, то необходимо будет „покрутиться“, чтобы не остаться в дураках. Успешны знакомства и поездки».

Я долго вчитывалась в строчки, пытаясь понять, пора ли мне уже спасаться бегством или еще можно погодить. В целом, общения со старшими я особенно не ожидала, если не акцентировать внимание на том, что Римка и Илья все же были несколько старше меня. Мама с утра прекрасно проявилась в телефонной трубке, пожелала мне обычных в такой день радостей жизни и отчалила собирать кабачки.

– Будь хорошей девочкой, веди себя как подобает, уважай старших и заботься о близких и будет тебе счастье, – в обычном для моей мамы ключе напутствовала меня она, а я, на секунду забывшись, почувствовала себя девочкой-первоклассницей, которой поправляют сбившиеся банты и плечики кружевного фартучка.

– Спасибо, мамочка, – елейным тоном лила на нее дочернюю любовь я.

– Как здоровье Олега Петровича? – формально проявила интерес к моему «мужу» мама. Я поперхнулась. Потому что как-то давненько о нем не вспоминала.

– Прекрасно, – с максимальной степенью естественности в голосе выдавила я. – Жаль только, что он в командировке.

– Да что ты? – удивилась мама. Не то чтобы командировка была таким уж редким явлением, но за все время моей жизни с псевдомужем он ни разу не покидал города. Зная маму, я попыталась моментально искренне поверить в то, что он действительно уехал у командировку и что он действительно все еще мой официальный муж. Потому что если я хочу, чтобы в это поверила мамуля, то ни на секунду не должна усомниться в этом сама.

– Вернется только через неделю, какая жалость.

– А что он тебе подарил? – огорошила меня мама. Странно, что она не посвятила свою жизнь следственным действиям, к ним у нее явный талант.

– Подарок! – я тоже не лыком шита.

– Хороший? – засомневалась мама.

– Цепочку с кулоном, очень красивую, – ляпнула я и сразу же пожалела, потому что теперь надо было срочно думать, где взять напрокат такую цепочку. Мама у меня добрая женщина, но она никогда ничего не забудет и не перепутает. Врать ей было также сложно, как и запихивать голову в пасть тигра. В первый же приезд в Воронежский рай красоты и природы надо нацепить подарок. Я кусала ногти, пытаясь выработать план, а также пытаясь поднять себя с кровати и заставить трудиться над именинным столом. Но в этот момент с затейливыми поздравлениями позвонил Илья и я тут же принялась самозабвенно трепаться. Я вняла всем его пожеланиям, покраснела от затейливых до обратного эффекта комплиментов и принялась жаловаться на горькую жизнь, создающую мне проблемы на ровном месте.