В комнате отдыха располагался большой бар с напитками на любой вкус с по-домашнему уютной барной стойкой.

Салонные диваны из дорогой кожи и пепельницы говорили о том, что тут подолгу проводят время в ожидании внимания хозяина.

Из представленного разнообразия напитков она предпочла бы виски, но Секретарша дежурно предложила чай, кофе, воду – пришлось отказаться.

Первую встречу с Виктором Она помнит, будто это было только вчера.

Огромный кабинет в зелёных тонах.

«Вот откуда моя маленькая изумрудная лампа, – подумала Она, – лишней оказалась».

Предметы роскоши, невероятной красоты аквариум, всё это безусловно хотелось разглядеть, но к этому совсем не располагали охранники за её спиной, мужчина во главе стола – какая-то странная смесь Дона Карлеоне и советского Плохиша.

Потом Она узнает, что Плохиш он, конечно, ещё тот, а вот Дон Карлеоне – всего лишь из-за сшитого в Милане на заказ костюма, слегка кричащего дорогими тканями, но не лишённого вкуса.

Витёк даже не посмотрел в её сторону, и год спустя, лёжа на шелковых подушках рядом с ним, Она всё-таки спросила его:

– Почему?

И он ответил ей:

– Я смотрел. Я когда тебя увидел, чуть не описался от счастья.

Но этот год ещё надо было прожить, и для понимания того, что случится потом, он нам совсем не лишний.

А пока она стояла и слушала, как он общается с начальником охраны, будто её и нет здесь, и даже не понимала, разговор о ней или всё-таки о чём-то или ком-то другом.

Вдруг он жестом сделал какой-то знак, и охрана оставила их одних.

Когда обе увесистые двери его кабинета плотно закрылись, он встал из-за стола и прошёл почти весь кабинет по периметру, что позволило ей тоже сменить положение и слегка обернуться, наблюдая за ним. Это был немолодой, и судя по мешкам под глазами далеко не самый здоровый человек, среднего роста, с хорошей выправкой и, не смотря на лишний вес, очень собранной и быстрой походкой.

Кабинет оказался ещё больше, чем она смогла увидеть от двери: он уходил куда-то глубоко, где совсем вдалеке стояли роскошные диваны и огромное стекло-телевизор на хрустальном шаре.

Около дивана он остановил свой поход, жестом руки пригласил её пройти к нему и присесть на диван.

Паркет в кабинете был великолепен, и она в очередной раз порадовалась, что несмотря на невысокий рост, всегда отдавала предпочтение балеткам без каблука.

Витёк тапочки тоже оценил и уже только за это был ей благодарен; он ненавидел, когда на его паркете оставались вмятины или царапины, таких гостей в кабинет дважды уже не ждали.

Она грациозно опустилась на диван, он сел на другой, напротив неё.

– Я буду платить 2000 евро, – сухо сказал он.

Она просто опешила: пройти проверку, какие-то муторные тесты и собеседования не пойми с кем и после этого услышать такое, да она в австрийской компании получала 3000, а с премиями все 5-6. Конечно, сейчас 2008 год – кризис, но судя по всему, не здесь и не у него.

– Я на 2 не проживаю, резко ответила она, и это была правда. У молодой девушки в Москве расходов хватает, а у неё была большая квартира, машина и очень разборчивая в еде кошка.

– У меня за последние 4 месяца сменилось 4 ассистента и не одна не продержалась больше двух месяцев. Почему я должен платить тебе больше?

– Хорошо… 2,5! И если я продержусь… прибавите мне ещё 1000… и так каждый следующий месяц.

Витёк обалдел от наглости, но вида не подал. Ему уже давно никто не перечил, и уж тем более никто настолько очаровательный. Он кивнул.

– Когда начинать? – бойко спросила Она.

– Сейчас. Рабочее место там, – и он указал ей на дверь. Разговор был окончен.

«Ой, надо было позавтракать-то с утра, – с грустью подумала она, – больше на голодный желудок из дома ни ногой.»