– Почему это?

– Потому, что… – скупо ответил папаша.

– Ну хорошо, Петренко, тебя не переубедишь, – согласилась с ним супруга. – А как мы его назовём? – мечтательно добавила она.

– Ларочка, давай утром поговорим, а? – взмолился отец. – Дай поспать ещё немного.

Родители замолчали. Вскоре я услышал равномерное тяжёлое сопение отца, а вот мать так больше и не уснула до самого звонка будильника.

– Здравствуй, Пересвет! – услышал я сквозь сон знакомый голос.

Мне как раз снился профессор Здравомыслов с его вечно топорщащейся шевелюрой седых волос и ясным проницательным взглядом. Он, как всегда, с воодушевлением пытался мне что-то объяснить о той эпохе, в которую я должен буду инкарнировать, а я ему доказывал, что он в этот раз ошибается, и что там вообще всё не так, как он думает. Сон оборвался в самый разгар спора, и я ещё некоторое время никак не мог понять, что явилось причиной моего пробуждения. Я инстинктивно, как в моей взрослой жизни, протёр своими крохотными кулачками глаза, но, естественно, ничего не увидел.

– Что, не признал? – насмешливо поинтересовался тот, кто меня разбудил.

– Селур?! – мысленно произнёс я, вспомнив певучий голос своего духа-куратора. Именно он был дан мне с рождения и сопровождал меня все мои тридцать шесть лет, пока я не «нырнул» в прошлое.

– Далече же ты забрался, – вроде бы укоризненно, но с явным оттенком веселья произнёс мой куратор.

– Ты знаешь, я почему-то думал, что в этой жизни мне дадут нового наставника, – немного растерянно сообщил я.

– С чего бы это? – удивился дух. – Твоё тело ведь не исчерпало свои резервы и не прекратило своё земное существование. С чего бы тогда тебе давать кого-то другого?

– А ты что, правда, меня искал?

– А чего мне тебя искать? – ухмыльнулся Селур. – Ты что, всё позабыл?

– А что я должен помнить?

– Хотя бы то, что для нас, тонкоматериальных существ, такого понятия как время не существует. Это абстрактное понятие, которое присутствует только в материальных мирах.

– Ах, вот ты про что… Извини, вылетело из головы. Ты бы здесь пожил маленько, да послушал, что говорят о таких существах, как ты…

– Да знаю, чего здесь говорят, – я явственно представил, как мой куратор небрежно отмахивается рукой. – Я, Слава Всевышнему, живу не первую сотню тысяч лет и мне знакомы и эта эпоха, и всё, что было до неё. Так что был у меня подопечный и в эти годы.

– А кем он был? – заинтересовался я, так как в моём времени мы с Селуром никогда не затрагивали тему о том, кого он сопровождал кроме меня.

– Да обычным человеком, каких здесь больше всего. Такой себе невзрачный мужичок рабочей профессии. Дом, семья, работа… По выходным телевизор, летом домино во дворе с другими мужиками.

– Домино? – переспросил я, так как слово мне было незнакомо.

– Игра такая популярная в это время была. Играли только мужчины, женщин, практически, никогда не видно было.

– Очень опасная? – поинтересовался я, чтобы заранее прояснить себе и этот аспект жизни людей в этот период времени.

– Не-е-е-т, – весело протянул дух. – Сидят себе четыре человека, костяшками по столу стучат да бранятся друг на друга, почём зря. Видимо, женщин это обстоятельство и отпугивало от стола. В то время, то есть в это, – поправился Селур, – у женщин ещё были какие-то понятия о нравственности. Это потом, чуть позже, их будто подменили…

– И когда это случилось? – заинтересовался я.

– Поживёшь – увидишь.

– Ну хорошо, в общих чертах я понял… Подробнее узнаю, когда подрасту.

– Правильно мыслишь, – похвалил куратор, – а пока…

– Что-то Петенька сегодня беспокойный, – прервал нашу беседу голос матери. – Толкается всё время.