– Прямо здесь? – Я опасалась, что там, в реальности, разнесу полдома этаким обращением.

– Да, прямо здесь, и не бойся, в реальности ты будешь человеком.

– Точно? Постойте, а как это вы узнали, что я подумала о…

– Вот этому я и буду тебя учить. Ты же себя не защищаешь никакими щитами, потому твои мысли доступны, – пояснил мужчина.

Опасным он мне вроде бы не казался, но в облике зверя, думалось, я более защищена. Так что я повиновалась, и в мгновение ока перед ним сиял огромный белый дракон. Но задержаться здесь долго мне не удалось, так как услышала треск ломающегося деревянного резного крыльца и выпала в реальность.

– О, не-е-ет… – простонала я, осматривая развороченное мною любимое место наблюдения за небесными светилами по ночам. На шум, конечно же, выскочил Алекс, включивший свет. Фу, я еле успела стать человеком. А судя по его округлившимся глазам, а потом наивной застывшей улыбке соблазнителя на лице, со мной явно было что-то не так. При этом он сложил руки на груди и играючи прислонился к дверному косяку, уже вопросительно глядя на меня, стоящую во дворе.

– Ну и как это ВНОВЬ понимать? – нарушил тишину Алекс, акцентировав именно слово «вновь».

– А что? – слабо возразила я.

– Что? Да… – задумчиво протянул парень, – Знаешь, мне старое крыльцо с порогом тоже не нравилось, – сказал он, осматривая и оценивая ущерб. – Но зачем же его утилизировать так экзотично и именно ночью, когда некоторые люди спят? – спокойно говорил друг. – А это? – Он указал на меня, поднимая одну бровь.

Да что ж это такое! Только теперь поняла, в чем дело. «Вот дура, послушала этого мужика, который, наверно, посмеяться решил или проверить на тупость, а я с легкостью повелась, подтверждая последнее», – думала я, глядя на порванную сорочку, валявшуюся во дворе. Значит, я сейчас стояла перед Алексом. Верно – в чем мать родила! И только удачно спадающие длинные волосы призрачно прикрывали «фасад». Я, краснея, отвернулась. Действительно, что ж бедному парню еще подумать об этом, как не то, что я его настойчиво и экстравагантно соблазняю. Черт! Какое неловкое положение. И это уже стало моей визитной карточкой в последнее время.

– Люся, по-моему, тебе стоит вообще не одеваться, – засмеялся кареглазый. – Так хоть на одежде сэкономишь, – продолжал издеваться он.

Потом ловко спрыгнул с огрызка порога и двинулся ко мне. У меня замерло сердце. А он обошел вокруг. Я, напротив, шагнула в сторону.

– Что с тобой? И почему ты себя так странно ведешь? – приближался Алекс. – Может, ты чувствуешь то же, что и я, только боишься об этом сказать?

О чем это он? Я пятилась назад, а когда уперлась спиной в стену дома, он меня обнял за талию. По всему телу промчалась дрожь. А сердце, теперь уже второе, решило присоединиться к первому и тоже замерло. Алекс приподнял мой подбородок, выразительно посмотрел в глаза. Потом отвел взгляд.

– Люсенька! Я тебя люблю! И уже давно. – Как-то обреченно прозвучало это. – С той самой первой встречи, в школьном саду.

Тут он меня крепко обнял. Грудь прижалась к его обнаженному торсу и от прикосновения предательски сжались темные вершинки. Но мне было так спокойно и уютно в его объятиях. Да, он мне тоже нравился, но все же не хотела все ускорять и переводить на иной уровень наши отношения. Мне вполне нравились и прежние, тесные, теплые, дружеские узы. Конечно, они были на уровень выше дружеских, но все же не пересекали определенную границу.

Сейчас же его руки стали гладить изгиб спины, переходя на бедра и попу. Ого! Надо удирать, пока не поздно. Я стала вырываться, но он как-то не особенно хотел меня отпускать. Его дыхание становилось частым и прерывистым, и теперь мужские руки ласкали мои волосы.