– Вас не беспокоит чистота крови?

– Беспокоила. Сейчас, у меня было много поводов, чтобы пересмотреть свои взгляды, – мужчина смотрит куда-то за мою спину, и я не могу не обернуться. Он смотрит прямо на моего друга, и я снова смотрю на Вильяма. – В нашей паре теперь самая фанатичная Кэтрин. Я же за комфорт и доброту души.

Я улыбаюсь, снова кидая быстрый взгляд в сторону его дочери. Мужчина рядом со мной усмехается.

– Иди уже к ней.

Смотрю на него, и на секунду мне кажется, что мои щеки краснеют. Но это не длится долго, потому что я направляюсь к невесте, от которой не получил сегодня ни единого лишнего взгляда в свою сторону. Мэнди все свои запасы расточила на этого смазливого парня. С каждым шагом моя злость всё больше порабощает мой мозг. Она моя. Вся. Все её эмоции должны быть моими. Не собираюсь делиться, ни каплей.

– Мэнди, – я прочищаю горло, заставляя её оторваться от разговора с сестрой.

– Том, в чём дело? – Спрашивает Элоиза, но я её игнорирую.

– Что такое, Томас? – С наигранным волнением щебечет моя невеста.

Протягиваю руку, хватая её за запястье, и дёргаю на себя. Девушка врезается в мою грудь, резко вскидывая голову вверх, чтобы одарить злостным взглядом меня. Всё моё. И я не собираюсь делить это с каким-то прыщавым подростком (не знаю, почему я его так назвал, его кожа практически идеальная, просто он выглядит, как чёртов малолетка). Руки обвивают талию Мэнди, и она опускает ладони на мою грудь. Ей ничего больше и не остаётся, она же не будет при всех отталкивать своего жениха.

– Не смей, – шепчет она почти одними губами, но этого достаточно, чтобы я расслышал.

– Посмею, – так же тихо говорю я. Только для неё.

– Не вынуждай меня сопротивляться, Томас.

– Расслабься, Мэнди, иначе мне придётся проговориться, что ты вчера ночью заскакивала к жениху. Это окажется хуже, чем то, что я собираюсь сделать.

Её глаза округляются. О, уверен, были бы мы наедине, она бы попыталась выпустить мне кишки. Но сейчас малышка Мэнди безоружна против меня. Я уже успел заметить, что она любит играть в хорошенькую на людях. Не знаю, ради семьи или ей самой нравится это делать, но это её большой минус. Ведь этим можно воспользоваться.

Мэнди расслабляется в моих руках, и я наклоняюсь, сокращая расстояние между нашими губами. Где-то на фоне Элоиза пытается тихо окликнуть меня, но у неё слабо это выходит, потому что я её сам плохо слышу. Всё моё внимание принадлежит губам её сестры. Знаю, скорее всего у них не принято проявлять такие эмоции, но мне плевать, я просто касаюсь её мягких губ своими.

Поцелуй не долгий. Я только дожидаюсь, когда Мэнди сдастся и подыграет мне, размыкая свои губы. Пара движений наших губ, но этого достаточно, чтобы понять, что это не первый её поцелуй. Я отстраняюсь от неё, и мои губы трогает лёгкая улыбка, когда краем глаза замечаю, как тот самый парнишка, стоящий неподалёку от нас, вылетает из зала с красным от злости лицом. Этот поцелуй был не для Мэнди и даже не для меня, а для этого ублюдка, уже вероятно посмевшего взять больше, чем ему полагалось.

Меня никогда не волновало, сколько у девушки было до меня парней. И никогда не думал, что меня будет это волновать. Но сейчас, когда во время этого лёгкого, кстати, поцелуя со своей невестой, я понял, что её уже кто-то научил этому, я почувствовал укол от собственника внутри меня. Ещё увидев эти милые переглядки Мэнди с другим, я почувствовал, как будто у меня что-то утащили из-под носа. Поэтому пусть каждый теперь знает своё место.

– Не забывай чья ты, – говорю я недвусмысленно своей невесте, прежде чем отпустить её из своих объятий.