– Простите за грубости. Я и в самом деле невоспитанная. Так мы идём на концерт?

– Конечно, идём. Я купил билеты.

Она успела переодеться, то есть надела другую блузочку понаряднее, но так и не обулась. Юра сразу заметил, что его юная спутница очень грациозна и ступает босыми ножками по тротуару и голой земле вполне уверенно и изящно. Оба не получили от концерта почти никакого удовольствия. Заявленные на афише цыгане оказались в основном евреями и кавказцами. Женщины яростно трясли жирными и непривлекательными грудями, усатые или вообще небритые мужчины корчили свирепые рожи. Их репертуар и манера исполнения были хуже среднего. После концерта оба вышли в парк и пошли по аллее. В парке было полно гуляющих, звучала музыка с танцплощадки. Особенно запомнилась в тот вечер известная песня «Padam, padam, padam», сразу понравившаяся Юре. Он понял, что песня звучит на французском, однако совершенно не уловил ничего из песни, кроме припева, поскольку в то время его познания во французском были очень скудными.

– Какая приятная мелодия! Ты, наверно, знаешь её? А я впервые здесь услышал. Погуляем ещё, если нет возражений? Ой, прошу извинить, мы ведь на «вы».

– Конечно, погуляем. Я предлагаю перейти на «ты». Меня зовут Лена. Эту песню поёт французская певица Эдит Пиаф. У неё своеобразный голос, и многим она очень нравится, а я думаю, что её голос испорчен табаком и алкоголем. Если ты певица, береги голосовые связки. А она всю жизнь их не бережёт, пьёт с детских лет. Вино вкуснейший напиток, но певицам он противопоказан. Я не уверена, что Эдит Пиаф ещё жива. Если жива, то наверняка лишь хрипит.

– («Девчонка и в пении разбирается, она явно старается брать инициативу»). Конечно, давай на «ты». А ты смелая. Меня зовут Юра. Мне не понравились псевдоцыгане, а тебе? Да, ещё хочу сказать, что голос Пиаф, я бы сказал, своеобразный, но мелодия уж очень приятная. У меня вопрос: откуда ты, прелестное дитя?

– Ну, так уж и дитя! Обижаешь. А насчёт прелестной – тебе виднее. Я провинциалка и живу в Киеве. Наверняка слышал о таком городе? И насчёт псевдоцыган ты прав, они просто отвратительны, зачем только их на сцену выпускают?

– Какая же это провинция? Киев – первая столица древней Руси, за это мы все его любим. Да и сейчас Киев не выглядит захудалой провинцией, у него по-прежнему столичный облик. Я бывал в Киеве, у меня там тётя.

– Город отличный, я тоже его люблю. Но Москва мне больше нравится, хотя народ у вас там какой-то нелюбезный, все толкаются и хамят. У нас люди добрее.

– Уже поздно. Тебе пора домой. Где ты тут обитаешь?

– Я живу у дяди, он главный врач санатория ***. Тоже очень хороший санаторий, только там ни пианино, ни рояля. Денег им мало выделяют, не то что твой совминовский. Тоже кишки в ж…, извини, с тыловой стороны вставляют в бедных больных. Лечение якобы. Издеваются над несчастными людьми. Весь Ессентуки такой кишечно-полоскательный. Лечение тут везде одинаковое, главное водичка из источников номеров 4 и 17.

– Я пью четвёртый номер. Лечение тут хорошее и очень полезное. По крайней мере, не больно, хотя неэстетично и выглядит негуманно, но, разве гуманнее, например, разрезать живот или вырывать зуб и причинять жуткую боль?

– Ну, сравнил! Если зуб разболелся, что с ним делать? Если невозможно лечить, надо удалить. И разрезание живота может спасти жизнь. Я хочу стать врачом, как папа с мамой и дядя в Ессентуках, есть ещё другой дядя в Одессе, он тоже врач. У меня другие родственники почти все врачи. Один из них проктолог. Знаешь, чем проктологи занимаются?

– Не знаю, первый раз слышу.