– «…В ознаменование трудового подвига, совершенного экипажем, с сего числа присвоить буксирному катеру номер семнадцать личное наименование «Волгарь» и впредь именовать так во всех видах судовых документов…»

Люди захлопали, а молодой голос спросил:

– А зачем так, товарищ Федоров?

Кричал белобрысый капитан топлякоподъемника.

– А как предлагаете? – спросил директор.

– Предлагаю просто: «Иванов катер». Все равно его так везде зовут. Даже в Юрьевце.

– Точно! – весело крикнул еще кто-то.

– Минуточку, товарищи, минуточку! – Пахомов шагнул к перилам.

Возникшее было оживление потухло. Пахомов продолжал:

– Мы знаем, как называют «Семнадцатый» и у нас, на затоне, и на гензапани, и даже на Волге. Только это ведь прозвище, товарищи. Прозвище катера, а не имя. А судно должно иметь имя. Это – высокая честь, товарищи! И лучшего имени, чем «Волгарь», мы не придумаем: специально под капитана подгоняли!

Кто-то неуверенно хохотнул, а Пахомов спросил:

– Как считаешь, Иван Трофимыч?

Вопрос застал Ивана врасплох. Он невольно шагнул вперед, словно из строя, поднял зачем-то руку, опустил и хрипло сказал:

– Вообще-то конечно. Имя хорошее.

– Вот как отвечает настоящий водник, – сказал Пахомов. – Скажи пару слов народу, Иван Трофимыч.

– Я? – растерялся Иван. – Зачем? Да что ты, Павел Петрович.

Пахомов знал: когда Иван говорил вот так тихо и просто – никакая сила не могла его сломить. Поэтому он только вздохнул и повернулся было к Володьке, чтобы тот закрывал митинг, как Сергей неожиданно предложил:

– Разрешите, я скажу. Как, Иван Трофимыч?

– Давай! – почему-то обрадовался Иван. – Пусти его, Петрович. Он – скажет, он все, что надо, скажет.

– От имени экипажа слово предоставляется новому помощнику капитана катера «Волгарь» Сергею Прасолову!

Народ помаленьку уже расходился, но это объявление вызвало интерес: остановились.

– Я работаю, – Сергей посмотрел на часы, – ровно смену. Конечно, от имени экипажа выступать мне, прямо скажем, рановато: кое-кто решит, что к чужой славе примазываюсь. Поэтому я чуть поправлю товарища парторга и честно скажу, что выступаю от своего собственного имени.

Сергей говорил без бумажки, весело и напористо. Шумок сразу стих, улегся.

– Мне выпала большая честь: работать на «Волгаре». Получается, вроде я в лотерею «Москвич» выиграл, только как бы в рассрочку: теперь платить придется.

– Точно, парень! – крикнули из толпы и дружелюбно засмеялись.

– Тогда разрешите сразу же первый взнос сделать! – Сергей помолчал, спрятал улыбку. – Мотались мы сегодня на «Волгаре» с четырех утра, горючего сожгли что положено, а рабочих ездок, прямо скажем, хорошо, если половина была. Почему? Да потому, что за каждым нарядом, за каждым приказом назад надо идти, к диспетчерской…

– Верно! – крикнули из толпы.

– Сказали мне, что в начале навигации все катера были укомплектованы радиопередатчиками. Так?

– Правильно!

– А мы сдаем их! На склад!

– Морока с ними, парень.

– Морока потому, что специалистов нет. Так вот, я – специалист. Я действительную на Северном флоте служил, там и курсы кончил. И теперь предлагаю без отрыва от производства подготовить в каждом экипаже радиста. Дело это нехитрое, много времени не займет…

Первым захлопал Федоров. Толпа подхватила, но Сергей поднял руку.

– Погодите хлопать. Хлопать тогда будем, когда диспетчер нас по радио вызывать начнет!..

Но ему хлопали долго и упорно. Сергей засмеялся, махнул рукой, отошел от перил.

Иван толкнул в бок начальника отдела кадров, шепнул:

– А ты говорил!..

– Дай бог, чтоб ошибся, – осторожно сказал Николай Николаевич.

– Спасибо, товарищ Прасолов. – Директор с чувством жал Сергею руку. – Очень, очень ценное предложение.