– Я не хочу! – завопил он. – Отпусти или укушу! Я очень ядовитый! 

     Сжимала в ладошках свое чудо и  забыв про корень папоротника, удобнее устроилась возле дерева.

– Кусай! – произнесла я, чувствуя, что он этого не сделает. – Мне все равно нужен фамильяр, без него моя душа постепенно угасает, а никого другого я не хочу!

     Восьмилапый не укусил. Больше скажу, от моих слов паучок притих, не произнося ни звука. Я прикрыла глаза и монотонно затянула выученную наизусть фразу. С каждой секундой воздух вокруг сгущался. Дышать становилось все сложнее. Я пыталась не обращать внимания на свое колотящееся сердце, но волнение все же брало свое. Когда последнее слово сорвалось с моих губ, я вскрикнула, так как по телу, с кончиков пальцев ног и до головы пробежала огненная волна. Прекрасно знала, что на моем теле и на теле паучка появится что-то друг от друга. И я очень молилась, чтобы мне не передалась его волосатость. 

     При соединении душ фамильяра и ведьмы, внешний вид обоих всегда меняется. У кого-то очень видны явные изменения, а у кого-то они незначительны. 

     Когда все закончилось и сердцебиение вернулось в норму, я медленно разжала ладони. Взглянув на своего фамильяра, который смотрел на меня полными ужаса глазами, отметила, что его ядовитый цвет немного изменился.

«Угу, значит окрас поменял. Интересно, что же изменилось в моей внешности?» 

– Это что такое?! – завопил восьмилапый, как только свет луны упал на его мохнатое тельце. – Откуда у меня эти каштановые полоски я тебя спрашиваю?! Мой окрас! Мой редкий окрас! Как теперь мне привлекать самочек?! 

– А ты попробуй их словами приманить, – хихикнула я, ощущая эмоции паука, что говорило о полном закреплении связи. 

– Какой кошмар! – возмущался он. – Ты забрала мой цвет! А ну, отдавай обратно!

     Смотрела на мохнатого не моргая. Медленно потянулась к своим волосам и подтянув хвост к лицу, поняла, что именно имел в виду паук. Мои каштановые волосы разбавили свой цвет ярко-огненными прядями.

– Мдааа, – протянула я. – Мы теперь с тобой огненно-каштановые!

 – Знал бы, что ты лишишь меня красоты, никогда бы не согласился! – фыркнул фамильяр.

– Да ладно тебе, – улыбнулась я. – Мы тебе столько паучих найдем. Сам еще убегать от них будешь!

– Честно? – прищурился мохнатый.

– Слово ведьмы! – заверила я.

     После этой лунной ночи, наши души соединились воедино. Помню как Шушуня долго сопротивлялся, не желая соглашаться на имя, которое я ему дала, но мне все же удалось его переубедить.

– О, боги! – раздалось над ухом, когда я вновь заерзала на коне. – Ты можешь сидеть спокойно?! – недовольство принца пришлось мне по душе и я вновь заерзала, причем еще активнее.

– Спина затекла! – хмыкнула я, не обращая внимания на шипение мужчины. 

«Ти? Ты специально его доводишь?» – Шушуня зашевелился в кармане моей кофты, ожидая ответа.

«Хочу проверить его реакцию!» – хихикнула мысленно я.

«Ты сейчас допроверяешься. Устроишь повторение инициации, только из многочисленных свидетелей сего безобразия, присутствовать буду лишь я один! А мне не хочется, знаешь ли, наблюдать за непотребством! Успокой свои гормоны! – не прекращал мысленно шипеть мохнатый. – Еще раз повторяю, он тебе не подходит! И лучше выбрать другого, нормального, кто сможет порадовать тебя! Этот… хмырь, – фыркнул Шушуня, – думает лишь о себе любимом и маловероятно, что сможет подарить тебе мгновения наслаждения!»

– Да я и не собиралась с ним спать! – заорала я, тут же закрывая рот рукой, так как вместо мысленного ответа своему фамильяру, я произнесла это вслух.

– С кем это ты, ведьмочка, не собираешься спать? – напрягся сзади сидящий принц.