- Тёть Валь, а он не сможет меня домой отвезти? – с надеждой в голосе задаю вопрос и жду ответа, затаив дыхание.

- Та конечно сможет! Ему ж как врачи пить запретили, так полгода уже мается. Выходные как приходят, сам не свой – не знает, куда себя деть. Так хоть дело ему будет. Постой, сейчас кликну его.

Тётя Валя уходит в дом, а я мысленно благодарю тех врачей, которые возвращают людей к здоровому образу жизни.

Через двадцать минут к дому Перепелкиных подъезжает голубая шестерка и сигналит, оповещая всех о своём прибытии.

- Настя, ты что – уезжаешь? – наперебой интересуются девочки, приставая с расспросами: что случилось, кто меня обидел; и предлагая остаться и не пороть горячку.

- Девчонки, успокойтесь, всё хорошо, - и я пересказываю уже опробированную на папе историю с подругой. Васька, порывается сам меня отвезти, но я категорически отказываюсь. Во-первых, не хочу портить ему с Машей отдых. А во-вторых, согласись я ехать с ними, всю дорогу меня будут доставать вопросами, выясняя истинную причину моего отъезда.

Я сажусь на пассажирское сиденье, пристёгиваюсь ремнём и, натянув улыбку, машу рукой провожающим меня молодым людям. В толпе неожиданно натыкаюсь глазами на Мика. Он стоит, засунув руки в карманы, и смотрит на меня таким пронзительным взглядом, что у меня появляются мурашки на затылке. Я больше не вижу никого, все лица слились в какую-то движущуюся серую массу. Передо мной только грустные карие глаза, смотрящие вглубь меня и переворачивающие там всё с ног на голову…

- Не смотри на меня… - шепчу одним губами, когда машина выезжает на дорогу. – Я не для тебя.