Просто лицо на портрете моё и одновременно не моё…

И тут я всё вспомнила!

Свадьба… тосты… незаметные для всех уколы свекрови и её великосветских подруг…

Я выхожу из особняка, кажется, иду вслед за мужем…

Точно, он сказал прийти в беседку…

И, когда прихожу, вижу его с другой…

У которой моё лицо!

Она тоже смотрит на меня, а затем хватает за руку… И в тот же миг пространство становится плотным, я чувствую себя в нём увязшей в янтаре мухой…

Она разжимает пальцы… Я лечу в пропасть… И вот я здесь!

Я помотала головой, прогоняя остатки тумана.

Чушь! Ничего этого, конечно же, не было…

Мне, должно быть, стало душно, я потеряла сознание и меня принесли сюда. Судя по кровати, на которой можно с успехом разложить всю мою институтскую группу, это и есть наша супружеская спальня. Портрет… Ну, портрет, наверное, писали по фотографии. Видимо, Алекс подготовил для меня сюрприз. Оголённая грудь на портрете – ну так это, в конце концов, супружеская спальня, в таком месте, если верить фильмам и книгам, случается и не такое…

А всего остального, конечно, не было. Мне это приснилось.

Чем дальше я думала, тем больше верила, что всё было именно так. Мне просто стало плохо, я потеряла сознание прямо за свадебным столом и меня принесли сюда. И, конечно, ничего не было – ни отвратительной сцены в беседке, ни грубости мужа за столом. Ни даже уколов свекрови, хотя они, надо сказать, выглядят правдоподобнее некуда. Всё это мне приснилось.

Правда, оставалось непонятно, почему меня положили на пол вместо кровати…

Но у меня и этому нашлось объяснение.

Конечно же, сначала я лежала на кровати. Затем захотела плеснуть в лицо водой из фонтана, но так и не дошла, потеряла сознание. Видимо, ударилась головой, отчего случилась кратковременная амнезия. У Ули так было, когда грохнулась со сноуборда: рассказывала, последние полчаса из памяти как корова языком слизала… неприятно, конечно, но не смертельно.

Почему покрывало на кровати идеально-гладкое, ни складки? Ну, должно быть, поправила, когда поднималась, я вообще аккуратная. В элитных закрытых школах аккуратность вбивают в буквальном смысле…

Мне, наверное, стоит выйти к гостям. Так неудобно…

Конечно же, камеры засняли, как меня сюда несли и завтра все первые полосы будут пестреть заголовками, как молодая жена Александра Зюкина перебрала на собственной свадьбе.

Какой позор… Инесса Львовна меня живьём съест…

Я застыла перед высокими резными дверьми, не решаясь взяться за ручку в форме львиной лапы.

И тут двери распахнулась. Так резко, что я отступила на шаг.

В проёме стояла статная женщина с высокой причёской, в длинном закрытом платье. Кого-то она мне напоминала. Я ахнула, когда поняла, что мою же свекровь… Отдалённо так напоминала… и вместе с тем сходство было разительным! Так должно быть, выглядела бы Инесса Львовна, если бы не чудеса пластической хирургии, превратившие её лицо в настоящее произведение искусства.

Поначалу ни слова не поняла из того, что она сказала. Речь женщины была похожа на птичий щебет с протяжными гласными, гортанными звуками… Но потом каким-то чудом стала её понимать. И даже замечать определённую схожесть с родной речью, как ни парадоксально это звучит.

– Как это понимать, леди ди Грасс? – спросила вошедшая голосом свекрови, те же стервозные нотки, и взгляд, которым окинула меня, злой. – Почему вы до сих пор в платье для церемонии Представления?

– П-простите, для чего? – переспросила я и не выдержала: – Кажется, мы не были представлены… Вы, должно быть сестра Инессы Львовны?

А сама подумала, что не видела эту женщину среди гостей, да и не говорила свекровь никогда, что у неё есть сестра. А ещё заметила, что платье на женщине какое-то старомодное…